Павел Рудяков, эксперт
Обращаясь с "Посланием" к парламенту, президент обращается ко всему обществу. Депутаты в данном случае в еще большей степени, чем обычно, выступают не столько как политические индивидуумы, сколько как представители своих избирателей, выразители их мнений и чаяний. Если судить о "Послании" от 6 сентября с такой позиции, то окажется, что президент обращался не к большинству населения, а к меньшей его части. Сознательное или ситуативное избегание диалога с частью общества остается проблемой не только для главы государства и его Администрации, но и для власти в целом. Вне президентского внимания и на сей раз остались целые социальные группы, причем достаточно многочисленные и во многих смыслах показательные с точки зрения определения реальной коммуникации между властью и обществом, а также результативности такой коммуникации. Они из уст президента для себя ничего не услышали.
Им новых импульсов от главы державы не поступило, ни содержательных, ни даже формальных. Кого из, как принято говорить, широких народных (читай – электоральных) масс могло задеть за живое то, что зачитывал с трибуны Верховной Рады в день открытия ее очередной сессии Петр Порошенко? Положа руку на сердце, придется признать: немногих. Повестка дня, предлагаемая Банковой, далека от тем и проблем, волнующих сегодня основную массу украинцев. Это, в общем, понятно. Для главы государства важнее всего политика и геополитика, для большинства граждан – экономика и социальная сфера.
В публичном репертуаре Порошенко есть несколько постоянных тем. Именно на некоторых из них был сделан упор в "Послании" к ВР. Почти все они в интерпретации оратора предстали в большей мере в символическом, чем в практическом измерении. Целый ряд корректных и необходимых констатаций, оценок, призывов оставил после себя один принципиально важный вопрос: как же добиться того, чтобы сказанное было воплощено в жизнь? Присутствовало, правда, и другое. То, что можно квалифицировать как чрезмерный оптимизм, если не популизм и прекраснодушие. С предложенным в категорической форме тезисом: "Мы двигаемся вперед", – согласится далеко не каждый украинец. И будет по-своему прав. В этой предельно лаконичной словесной формуле содержится, по меньшей мере, три внутренних противоречия, способных вызвать то ли сомнения, то ли возражения. Во-первых, не совсем понятно, где, по мнению главы державы, находится тот "вперед", к которому мы двигаемся. Во-вторых, можно спорить по поводу того, действительно ли мы "двигаемся" самостоятельно, по своему усмотрению, в собственных интересах или нам помогают это делать, причем порой весьма жестко. Наконец, в-третьих, сохраняются разночтения относительно наполнения понятия "мы": ситуация ныне такова, что немалое число украинцев ощущает на себе движение не вперед, а назад или, если хотите, вниз. Если "мы" идут вперед и только вперед, то те другие, кто топчется на месте или кого обстоятельства тянут назад, оказываются в двусмысленном положении. Они – кто: "мы" или "не мы"?
Развивая мысль, президент решил добавить в оптимистическую оценку общей тенденции государственного развития как безусловного "движения вперед" немного реализма. "Я так же, как и вы, недоволен темпами (имея в виду темпы движения вперед – Автор). Понимаю, насколько они не соответствуют ожиданиям", – сказал он. И не столько внес ясность, сколько еще сильнее запутал. В Украине куда больше людей, социальных групп и слоев, имеющих объективные поводы быть, хотя бы вследствие заметного снижения уровня их жизни, недовольными не темпами перемен, а их сутью. Готовность власти понимать и воспринимать только недовольство "темпами" в этом случае оказывается откровенно недостаточной. Стоило бы, вступив в диалог с частью общества, чье настроение далеко от оптимизма, постараться предложить ее представителям такие цели и задачи, в которых они бы увидели для себя определенную перспективу. Без этого решение задачи обеспечения "единства страны и консолидация украинцев как современной политической нации", на которой оратор сделал акцент как на своем "главном приоритете", зависает в воздухе. Она становится достижимой на практике исключительно через противопоставление: "мы" – "не мы". Если так, то о каком единстве, о какой консолидации вообще может идти речь?
Не менее неоднозначно, чем мысль о движении вперед, прозвучали обращенные к парламентариям и к обществу слова президента о том, что "исторически и стратегически Украина на правильном пути". Сами по себе они вряд ли способны вызвать серьезные возражения: если легитимный глава государства уверен, что на правильном, значит, на правильном. Следом за ними, однако, опять прозвучал лозунг "только вперед", причем на сей раз в еще более двузначной трактовке: в прямой и тесной увязке с понятием "победа", в нынешних условиях и обстоятельствах звучащим несколько неопределенно. Хоть путь правилен, считает гарант Конституции, впереди "все еще много трудностей". По его убеждению, у нас "нет другого выбора – только победа, только вперед". О том, какую победу он имеет в виду, победу над кем, в какой форме, какой ценой, президент уточнять не стал. Зря. Победа победе – рознь. При желании победой можно назвать все что угодно.
Смотрите также: Лещенко о резонансе с квартирой
Ежегодное президентское обращение к парламенту образца 2016 года содержало в себе много, пожалуй, даже чересчур много, патетики и слишком мало конкретики. Немало злободневных тем не нашли в нем отражения, многое осталось обозначено пунктиром, недосказано. Многие украинцы, если и ждали чего-то от выступления гаранта Конституции, то более всего остального — рекомендаций, как же им преодолеть трудности текущего момента, а также сигналов о том, и стоит ли им рассчитывать на свет в конце туннеля, и как государство собирается помочь его увидеть. Помочь не там, где "вперед", не тогда, когда "победа", а здесь и сейчас, где и когда катастрофически не хватает денег на то, чтобы купить самое необходимое из еды, одежды, лекарств, не говоря уже о том, чтобы оплатить взлетевшие до умопомрачительных высот коммунальные тарифы. Склонность Порошенко к патетике в данном случае можно понять. Исполнительные органы власти в последнее время все реже дают ему хорошие поводы для того, чтобы предметно рассуждать о конкретных проблемах и успехах в их преодолении. И даже, когда, вроде бы, дают, дело нередко оборачивается конфузом. Как это произошло, например, в истории с новыми центрами админуслуг.
Выступая в конце августа на открытии Центра административных услуг в Мариуполе, Порошенко повторил почти те же слова, которые чуть менее года назад произносил, присутствуя на открытии аналогичного офиса в Одессе. Пикантность ситуации состоит в том, что одесскому "символу реформ" суждено было работать совсем недолго. Открывшись в середине октября 2015 года, он прекратил (по официальной формулировке – "временно приостановил") свою деятельность в конце апреля 2016-го. В Одессе президент не скупился на похвалу, не стесняясь придавать рядовому, в общем, событию некий высший, едва ли не сакральный, смысл и значение. "Открытие Центра – это демонстрация кардинальных изменений, происходящих в Одессе и по всей стране, – говорил он тогда. – Для меня Центр административных услуг – это символ изменений отношения государства к гражданину. Как раньше государство встречало? Длинные очереди, непрозрачные услуги, закрытость, взятки, затягивание времени. В таком государстве не хочется жить. И мы меняем государство… Это будет центр встречи государства и граждан, любящих свое государство… И я очень хочу, я утверждаю, что Одесский центр обслуживания граждан является символом наших реформ". История с одесским "символом" получилась невеселая. Официальное открытие нового Центра админуслуг состоялось 16 октября. Спустя всего шесть с половиной месяцев его руководство объявило о временной приостановке его работы, которая должна была быть возобновлена 10 мая. Не была. Центр не работает до сих пор, одесситы же получают соответствующий набор услуг в других офисах, без пиара.
Эта малоприглядная история никого ничему не научила. Прибыв на открытие такого же, как в Одессе, Центра предоставления административных услуг в Мариуполе, Порошенко едва ли не слово в слово повторил то, что рассказывал одесситам. "Этот Центр – это новый символ Мариуполя, символ прозрачной и эффективной власти – государственной и местной, – сказал он. – Мне приятно, что это – лицо украинской власти. Мне приятно, что за два года мы кардинально меняем государство". Множить цитаты из президентского мариупольского спича нет ни малейшей необходимости. Он как две капли воды похож на спич одесский образца 2015-го. Тот же набор красивых слов и высокопарных фраз. Без оглядки на то, насколько слова подкрепляются делами, в какой мере вписываются в реальное положение вещей, а также на то, как они соотносятся со сказанным раньше.
Получается, что президент зовет парламент и общество вперед, и только вперед, а исполнительные органы тем временем устраивают бег по кругу. Вместо реальных дел людям в предельно трудный для многих из них момент предлагаются красивые слова, правильные, но декларативные, лозунги. Власть и в Киеве, и на местах чрезмерно увлеклась игрой в слова и символы. Деятельность государства свелась в основном к словесным формулам, оптимистически победной риторике, политической символике. Граждане же, став заложниками таких формул, остались в стороне от побед.
