наверх
28.03.202410:48
Курсы валют НБУ
  • USD26.89+ 0.03
  • EUR31.83+ 0.14

Старенький о реформе пенитенциарной службы: это просто смена таблички

Гройсман, Парубий и новый Кабмин. (976)

(обновлено: )159041
Экс-глава Государственной пенитенциарной службы Сергей Старенький в эфире радиостанции Голос Столицы назвал тюремную реформу "аферой". Основная цель которой, по его мнению, распродажа имущества.

Кабинет министров ликвидировал территориальные органы Государственной пенитенциарной службы Украины и создал их в системе Министерства юстиции. Министр ведомства Павел Петренко заявил, что 2016 год станет годом начала реформы пенитенциарной службы. Например, чиновник планирует отказаться от тюрем, содержание которых экономически нецелесообразно.

Станет ли жизнь заключенных комфортней, а исполнители наказаний менее коррумпированными? Об этом в эфире радиостанции Голос Столицы рассказал экс-глава Государственной пенитенциарной службы Сергей Старенький.

Для вас реформирование Пенитенциарной службы стало сюрпризом?

— Нет, на самом деле не стало, потому что я предупреждал об этой афере еще в феврале.

Почему вы считаете, что это афера?

— Потому что вещи, которые называются по одному, а несут в себе совершенно другую нагрузку, я называю аферами. Потому что то, что мы сейчас увидели, это не реформа. Это просто смена табличек. Раньше это была пенитенциарная служба, теперь это будет лично Минюст.

Постановлением также ликвидируют территориальные органы управления Государственной пенитенциарной службы. О чем идет речь и сколько их?

— Территориальных органов управления пенитенциарной службы в областях ровно столько же, сколько и областей. То есть их 24 управления, Киев и Киевская область объединены в одно управление. Тут, конечно, есть рациональное зерно в том, что некоторые нужно было сократить или объединить в межобластные управления. Планируется их сделать пять. Но вспоминается "закон Мерфи", который говорит, что любое сокращение ведет только к раздуванию штата. Я боюсь, что повторится именно эта история, когда управления будут объединены в межобластные, но ездить контролировать колонии все равно придется. Если колонии разбросаны — одна в Черниговской области, другая в Житомирской, то будет все равно создаваться какое-то подразделение в Житомирской, какое-то в Черниговской.

Министр юстиции говорит, что многие тюрьмы пустуют. Их можно продать и за вырученные деньги построить новые современные?

— В прелюдии говорится, что на 220 тыс. мест рассчитаны тюрьмы. И в эти 220 тыс. мест входят также колонии, которые размещены на Донбассе, которые брошены. Это примерно 25% всех колоний Украины. Отбрасывайте от этих 220 тыс. 25%, к которым мы доступа не имеем, это ДНР, ЛНР. Никто не говорит, что эти 220 тыс. мест, которые рассчитывались из расчета, что все постройки — колонии советского типа. Люди проживают в помещениях казарменного типа. То есть это бараки, здоровые комнаты, в которых живет по 40-60 человек — осужденных. Мы говорим, что мы хотим к европейским стандартам. Так вот, европейские стандарты и пенитенциарные европейские правила предусматривают, что осужденные должны проживать в помещениях небольшого формата по 2, 4, 6 человек максимум. Если мы пересчитаем эти площади с расчета, что мы должны поделить эти большие помещения на комнаты, то получится, что у нас многие колонии не то, что не заполнены полностью, а они переполнены. В Европе вы не найдете ни одной колонии, в которой больше 500 человек находится. У нас колонии по 1,5 тыс. человек, по тысяче человек. Это стандарт. Но нам предлагают продать часть колоний, осужденных из этих колоний уплотнить в те колонии, которые оставляем. То есть они будут жить не так, как сейчас, а плотнее.

А какие нормы сейчас действуют в тюрьмах. Сколько предусмотрено места на одного заключенного?

— Норма площади в СИЗО на человека положено меньше, чем на осужденного. То есть у невиноватого человека норма площади — 2,5 квадратных метра. У осужденного — 4 квадратных метра. Почему такая несправедливость? В СИЗО тоже должно быть 4 квадратных метра. А так если говорить, что мы все продадим и уплотним все остальное — это очковтирательство.

Главная цель реформы — сфокусироваться на том, чтобы лица, по которым еще нет приговора, не находились в жутких условиях. Насколько они жуткие?

— Последнее время они ухудшаются, потому что решением Кабмина в 2014 году было прекращено любое финансирование на поточные ремонты исправительных колоний и следственных изоляторов. Эти помещения, в которых живут осужденные и заключенные, они приводят в порядок только своими силами с помощью гуманитарной помощи и т.д. Конечно, за два года такие места убиваются. По поводу презентаций и фотографий кошмарных мест, то можно свести все мусорники на Лукьяновке в один корпус и там сфотографировать и показать, как это ужасно. Там есть не такие ужасные места и корпуса не все старые. Самому старому корпусу 150 лет, это Екатерининский корпус. Там три года назад запущен хороший, новый, современный женский корпус, который можно показать, но его не показывают. Просто очевидная манипуляция. Нужно создать плохое мнение — вот вам плохое мнение. Нужно создать хорошее, показать Европе, что у нас все нормально, показывают хорошее.

Пенитенциарная служба даже без финансирования из бюджета смогла бы выжить, выйти на самоокупаемость?

— Конечно. Есть простой способ. Соседние страны живут по этому способу, где точно такая же система колоний досталась от СССР. Точно так, как Кабмин проголосовал за ликвидацию службы, точно так же если бы они подняли руки и утвердили список товаров, который размещается в качестве государственного заказа в колонии. Тогда колонии не просто были бы загружены работой, тогда бы они давали возможность осужденным зарабатывать деньги, улучшать условия колонии, уходить от коррупции при государственных закупках этих товаров. Эта система работает, она не нова и эффективность ее доказана.

Говорят, что предприятия убыточные, их надо продавать.

— На самом деле ликвидация предприятий — это одна из основных целей, почему запускается эта реформа сейчас. Уплотнят колонии, осужденных свезут в колонии. По проекту и требованию Минюста около 30% колоний нужно ликвидировать. А что значит ликвидировать? Нужно землю либо распродать, либо передать городским общинам и т.д. А имущество, которое в колониях есть, будет распродано за бесценок в каких-то коррупционных схемах, мы знаем, у нас мало что продается прозрачно и хорошо.

Могли бы найти желающих купить?

— За бесценок? Конечно. За рыночную цену, я думаю, вряд ли.

А кому это интересно?

— Предприятия в колонии — это минизаводы при каждой колонии. Это цеха, большие, не очень большие. Да, оно слегка устарело, оно советское еще. Не слегка, но устаревшее. Но это огромные площади и огромные производственные мощности, где можно разместить любое производство, если предприниматель нормально к этому отнесется. Вплоть до того, что на металлолом порезать — это огромные деньги. Кому выгодно их продавать? Тому, кто продает, а продает Минюст, потому что оно забирает под себя все эти функции, оно будет основным распорядителем денег и оно будет проводить реализацию и ликвидацию этих предприятий. Это фразы из анонса Минюста. Поэтому это на самом деле и есть основная цель. Просто распродажа.

Инициируется перенос следственных изоляторов за городскую черту.

— Даже название красивое придумали — "государственно-частное партнерство". Я должен разочаровать Павла Петренко. Он не первый, кому в голову приходит эта идея. С этой идеей Минюст носится уже более десяти лет. И наталкивается только на одно — на отсутствие желающих бизнесменов, предпринимателей реализовать этот проект. Потому что просто ликвидировать СИЗО и продать землю желающие найдутся. Построить следственный изолятор, а потом через столько-то лет получить участок на Лукьяновке или во Львове, или в Черновцах, пока таких предпринимателей в течении десяти лет не находилось. Но сама идея имеет право на жизнь. В центре города следственному изолятору сложнее существовать и заключенных возить — и пробки, и логистика. Это плохо. СИЗО должен быть на окраине. Ему в центре делать нечего. Это исторически так сложилось. Многим СИЗО по сто лет, города разрастаются. По аналогии. В 1991 году для нового СИЗО на Позняках было выделено место. Тогда это была окраина города, тогда это была отличная идея. На сегодняшний день там огромный район, все забыли, что там было выделено место.

По словам Севастьяновой предлагается создать единый прозрачный холдинг, сделать прозрачной процедуру закупки, чтобы не допустить хищения госсредств. Говорится, что будут на конкурсной основе набирать новых сотрудников. Так будут сокращать или новых набирать?

— Они сами себе противоречат. На парламентском комитете, на котором выступал министр юстиции, он сказал, что никто сотрудников увольнять не будет, все будут работать. В анонсе реформы сказано, что все сотрудники пройдут аттестацию по полицейскому принципу, все нерадивые будут уволены. Мы знаем, как в полиции расправляются с бывшими. С одной стороны, говорят, что не будут трогать, с другой — переаттестуют и уволят. Дело не в том, кого набрать. Мы знаем, что досрочным освобождением злоупотребляют? Знаем. Мы знаем, что с медициной полный бардак? Знаем. Мы знаем, что персонал коррумпированный? Знаем. Но мы ничего не меняем. Мы говорим, что переназовем, заберет Минюст. Минюст по определению святые и взяток не берут? Это неправда. Нужно менять причины, почему так происходит. Кроме того, набор в новую структуру Минюста будет проходить уже с учетом нового закона о госслужбе. Там обязательный конкурс, нужно высшее юридическое образование, бакалавр, как минимум. Даже для младшего инспектора, надзирателя. Сейчас это люди без образования, но завтра это должны быть люди только с образованием. Я не знаю, кто с высшим образованием пойдет надзирателем в тюрьму работать.

Есть интересный законопроект о пенитенциарных судьях. Что это за судьи?

— Пенитенциарный судья в понимании Минюста — это судья, который рассматривает вопросы, связанные с наказанием. Но люди, которые знакомы вкратце с Уголовно-процессуальным кодексом, знают, что вопросы отбытия наказаний — часть уголовного процесса. То есть арест, следствие, судебное разбирательство, отбытие наказания — это все уголовный процесс. Эти процессы, например, досрочное освобождение от отбытия наказания, замена менее тяжелого наказания — это все части уголовного процесса. Зачем выделять дополнительных пенитенциарных судей, которые при колониях будут раз в неделю рассматривать вопрос условно-досрочного освобождения? Это бред. С этим справляются уголовные судьи по месту нахождения колонии.

Что в результате реформы получим и когда?

— Я проведу аналогию с "законом Савченко". Когда я начал говорить после его подписания, что это плохо, меня не понимали. Но через какое-то время все поняли, что это бред. Вышло больше 6 тыс. человек из исправительных колоний. Хотя "закон Савченко" принимался под девизом "Освободим следственные изоляторы!". За три месяца общее количество в СИЗО не только не уменьшилось, оно даже увеличилось по сравнению с январем этого года на 100 человек. По СИЗО он не работает. Он работает по колониям, освобождаются преступники, которые осуждены и отбывали наказание. Также будет и с пенитенциарной реформой. Вчера на парламентском комитете обсуждалось: чтобы она начала работать, нужно принять изменения в больше, чем 40 законов. Я не знаю, в состоянии Минюст провести через парламент изменение хотя бы к одному закону. Я думаю, что это все останется декларативным и под собой реальной реализации иметь не будет.

Сейчас государство говорит, что нужно избавится от функций карательного органа.

— Тогда можно сделать как в Колумбии: есть тюрьма, есть охранники по периметру, в середине нет сотрудников. Они живут сами. Они устраивают банды, группировки. Выжил — хорошо. Можем пойти по этому пути. Можем пытаться сделать так, чтобы заключенный, освобождаясь, не хотел туда попадать. Он привыкал бы работать, он бы знал, что в колонии придется нести ответственность за свои преступления. На сегодняшний день осужденные не боятся попасть в колонию. Это самое страшное.

Читайте также: В депрессии, без денег МВФ, но с "Миротворцем". Эксперты подвели итоги недели

Напомним, 18 мая Кабинет министров ликвидировал Пенитенциарную службу и передал ее полномочия Министерству юстиции. Новую концепцию системы выполнения наказаний презентовала первый заместитель министра юстиции Наталия Севастьянова. По словам чиновницы, с принятием нового Уголовно-процессуального кодекса в 2012 году вдвое уменьшилось количество осужденных, которые находятся в местах лишения свободы. Заполняемость сократилась до 63%. Такие показатели были еще до момента вступления в силу "закона Савченко". Среди приоритетов — гуманизация и полноценный запуск Службы пробации:  системы пробационных центров по надзору за осужденным, без изоляции от общества.

Эксперт Харьковской правозащитной группы Андрей Диденко в эфире радиостанции Голос Столицы заявил, что в  результате  реформы Пенитенциарная служба потеряла самостоятельность. Он подробно рассказал о том, как будет проходить ликвидация ведомства и сокращение тюрем.

Как ранее заявил в эфире ГС эксперт Тарас Загородний, реальной оценкой эффективности реформ можно считать только рост экономики, однако в настоящее время его нет.

Самое читаемое
    Темы дня