Сергей Веревкин
Вечером пятницы, 13-го, я лениво просматривал ленту новостей, собираясь под конец рабочей недели погрузиться в заслуженную праздность. Мое внимание привлекло сообщение о стрельбе в парижском ресторане. Впрочем, я не придал ему особого значения – к сожалению, подобные новости в последнее время стали не редкостью, в том числе и в родной Украине.
Затем, уже готовясь отойти ко сну, я решил освежить картину минувшего дня, снова загрузив новостную ленту – если честно, хотелось узнать судьбу российских легкоатлетов.
Что произошло дальше, наверное, ясно, более-менее, всем. Сказать, что это был шок, — ничего не сказать. Хотя, подозреваю, похожие чувства испытали многие, кто в этот поздний час продолжал бодрствовать (остальных "сюрприз" терпеливо поджидал утром).
Итак, что мы имеем? 150 убитых, сотни раненых, чрезвычайное положение и закрытие границ во Франции, улицы без освещения и закрытое метро в Париже, войска патрулируют французскую столицу.
Думаю, вскоре, после так называемого "разбора полетов", полетят многие головы. Президент Франции Олланд, скорее всего, удержится, может даже, как бы это ни звучало цинично, нарастит рейтинг – по крайней мере, так было после атаки на Charlie Hebdo.
Теракты в Париже ужасны сами по себе. Однако меня очень беспокоит то, что за ними последует. Помимо общей истерии и одержимости безопасностью, в странах Европы наверняка возрастет исламофобия – уже появилась информация о поджоге лагеря беженцев в Кале. Можно не сомневаться, что "Национальный фронт" Марин ле Пен и другие крайне правые партии используют случившееся по полной программе – что поделаешь, политика!
Смотрите также: Очевидец теракта в Париже: на машине нападавших были бельгийские номера
Почему жертвой террористов стала именно Фракция? Эта страна, конечно, участвует в коалиции по борьбе с "Исламским государством", но является далеко не самым активным ее членом. Мне кажется, причина, все же, в другом. Во Франции сегодня, наверное, самое большое количество мусульман среди всех европейских стран. Отличить молодого мусульманина — студента Сорбонны от его сверстника, замыслившего подорвать вокруг себя (и вместе с собой) всех и вся, практически невозможно. По данным свидетелей захвата театра "Батаклан", где погибло больше всего людей, террористы говорили по-французски без иностранного акцента. А арестовывать только из-за "неправильной" внешности во Франции как-то не принято. Пока.
В связи с произошедшим мне на память пришли две книги, которые я прочитал не так давно. Одна из них – "Теллурия" Владимира Сорокина, вторая – "Подчинение" Мишеля Уэльбека (я бы лично его перевел как "Покорность", но сейчас это вопрос второстепенный).
В обеих книгах описывается недалекое будущее. У Уэльбека – это 2022 год, когда на выборах президента Франции побеждает мусульманин. Избирательная кампания разворачивается на фоне противостояния так называемых "нативистов", которые выступают за традиционные христианские ценности, с исламистами (эти в представлении не нуждаются). Победитель президентских выборов Бен Аббес — противник воинственного ислама и выступает за диалог религий и культур. Именно это и обеспечивает ему поддержку части немусульманской общины Франции.
Тем не менее, существенные изменения в обществе неизбежны, сфера образования приводится в соответствие с нормами ислама, и главный герой, профессор парижского университета, который сперва пытается осмыслить, чем для него являются его католические корни, в конечном итоге соглашается перейти в мусульманскую веру. Покорность, смирение перед неизбежным – вот, на мой взгляд, главная мысль романа Уэльбека (не стоит забывать, что ислам чаще всего переводится именно как "покорность").
У Сорокина все совсем по-другому. Вообще, эти два романа совершенно бессмысленно сравнивать текстуально – сорокинская книга – это, как всегда, фантасмагория, сдобренная изрядной порцией литературных изысков.
Время действия в "Теллурии" более отдаленно. Нам самом деле, мы точно не знаем, о каком конкретно годе может идти речь, впрочем, ясно, что это все же век нынешний.
Помимо прочего, в романе Сорокина разворачивается религиозная война между Крестом и Полумесяцем. В ней на стороне христиан действуют самые настоящие крестоносцы, использующие, впрочем, новейшие достижения техники, доступные, по идее, в описываемые времена (давно замечено, что лучшие описания будущего сочетают в себе, как фантастические технологические новинки, так и архаические пережитки из хорошо известного прошлого).
Если предположить, что столкновения культур, религий нам не избежать, то хотелось бы надеяться, что происходить это будет по сценарию Уэльбека. Однако последние события в Париже говорят о том, что человечество, очень может быть, выберет вариант, описанный Сорокиным. К сожалению.
