О какой легализации идет речь, и что делать с добровольческими формированиями в Украине, радиостанция Голос Столицы поговорила с военным экспертом, полковником запаса Олегом Ждановым.
Судьба добровольческих батальонов до сих пор не определена, несмотря на последнее предложение войти в состав ВСУ или НГУ. Почему они не могут определиться?
– Дело в том, что батальоны создавались стихийно, чтобы спасти положение, сложившееся в летнюю кампанию на фронте. Поэтому до момента конфликта власти с администрацией Днепропетровской области, с Игорем Коломойским, этот вопрос вообще не стоял, и никто не понимал, что дальше с этим делать. Этот случай послужил детонатором в той проблеме. Но на сегодняшний день я полностью поддерживаю заявление "Правого сектора", что в НГУ входить нельзя, потому что МВД не реформировано, милиция не изменилась ни на йоту. Нет никаких гарантий того, что этот ДУК не будет расформирован в ближайшее время как альтернативные вооруженные силы. Я считаю, на сегодняшний день им нужно дальше продвигать идею создания единого штаба добровольческих батальонов, координировать свои действия, и, только объединившись в единую добровольческую армию, вести переговоры и входить в состав ВСУ. Как отдельная военизированная структура.
Выходит, "Правый сектор" больше видит преимуществ и возможностей в составе ВСУ?
– По большому счету, "Правому сектору" лучше было бы войти в состав Нацгвардии. Во-первых, НГУ должна подчиняться напрямую президенту, а не входить в состав МВД. Это единственное военизированное подразделение, которое может выполнять задачи внутри страны. Оно может применяться для поддержания конституционного порядка, и полномочия его намного шире, потому что ВСУ может применяться только против внешнего врага, а Нацгвардию можно применять и внутри. Из-за того, что НГУ находится под опекой МВД, которое никак не реформировано на сегодняшний день, войти в состав ВСУ в качестве отдельной структуры – это меньшее из двух зол.
Читайте также: "Правый сектор" назвал условия вхождения в состав ВСУ
Чем отличается самостоятельный добровольческий батальон от добровольческого батальона в составе ВСУ или Нацгвардии?
– Фактически ничем, за исключением полномочий, о которых я сказал выше. Я думаю, "Правый сектор" очень хочет бороться, и в первую очередь, с внутренним врагом. В нашей стране только дети не понимают, что внутренний враг сегодня более опасен, чем внешний. Похоже, что тот же "Правый сектор" и другие добровольческие батальоны просто хотят поставить в жесткие рамки, привести под присягу и потом расформировать. Если ВСУ на сегодняшний день управляемы, то есть, допустим, Виктор Муженко отдает приказ сдать позиции, то ВСУ встает и уходит, как мы это видели в Дебальцево. А в такой ситуации, как, к примеру, в Мариуполе, все будет наоборот – "Правый сектор" будет стоять насмерть, ведь это люди, мотивированные на защиту Украины. Поэтому их выводят из Мариуполя.
Читайте также: Вече в Днепропетровске: "Приват" никуда не уходит
