РИА Новости Украина — радиостанция "Голос Столицы"
Заместитель главы Национального банка Украины Екатерина Рожкова сообщила, что миссия Международного валютного фонда прибудет в Украину во второй половине сентября.
А во вторник, 12 сентября, в Киев с визитом прибыл заместитель директора – распорядителя МВФ Дэвид Липтон. Среди прочего он проведет встречу с руководством НБУ.
В то же время министр финансов Украины Александр Данилюк рассчитывает, что Украина до конца 2017-го года все же сможет получить два транша от МВФ. По его словам, размеры траншей Киев будет обсуждать с миссией фонда.
Перспективы получить следующий транш МВФ, курс гривны и возможности украинской экономики проанализировал в эфире радиостанции Голос Столицы заслуженный экономист Украины Игорь Полховский.
Какова цель приезда заместителя главы МВФ? Это можно расценивать как разведку перед прибытием большой миссии?
— Если упростить все, то цель такова: ребята, вы же обещали, а ничего не делаете. Поэтому в очередной раз, когда вы ко мне обращаетесь, говорите: дайте мне еще денег, то я приехал, хотел посмотреть вам в глаза и определиться для себя, так давать вам когда-нибудь что-нибудь или вообще не давать.
Официально цель приезда звучит так: прибудет для обсуждения с руководством страны текущей экономической ситуации и прогресса в реализации программы реформ, поддерживаемой МВФ.
— До окончания предыдущей сессии были взяты обязательства, что к этому моменту уже должны быть приняты и подписаны президентом ряд так называемых реформаторских законов. Это о пенсионной реформе, это вопрос о земле и еще ряд. Как мы знаем, что по пенсионной реформе было принято только в первом чтении. Следующий вопрос — земельная реформа у нас опять как бы снята с повестки дня. Потому что опять пошла непонятная дискуссия. То мы землю продаем, то мы не продаем, то мы отдаем по 100 гектаров в одни руки, то по 1000 гектаров в одни руки и прочее. То есть, грубо говоря, мы откатились в своих решениях еще к весне этого года. Хотя уже тот знаменитый миллиард, о котором президент радостно заявлял, мы помним, где-то месяцев четыре-пять назад, он уже был получен, съеден. А теперь обязательства, которые мы, по большому счету, уже нам дали авансом этот миллиард, мы их не выполнили. И поэтому стоит вопрос опять же, что будем делать. Будем ли мы дальше получать эти деньги, нужны ли нам эти деньги, что тоже немаловажно, под какие цели и какая эффективность использования, и где гарантии, что эти деньги тоже будут не потрачены без каких-то взятых на себя обязательств. Я подчеркиваю, не данных обязательств МВФ, а взятых на себя обязательств, что мы эти деньги правильно потратим, с целью того, что через какой-то промежуток времени мы вернем эти деньги.
Дэвид Липтон ранее обвинял украинские власти в недостаточной борьбе с коррупцией. Какую еще критику Киев может услышать, где болевые точки?
— Это монополизация. Это то, что осталось, — олигархизация. В том числе, это вопрос отсутствия различных реформ, связанных с энергоэффективностью, энергосбережением. Это вопрос, связанный с расширением базы налогообложения и возможности мелкому, среднему бизнесу все-таки начинать работать и зарабатывать деньги, чтобы своими платежами формировать пенсионную программу и прочее. То есть все эти процессы, они у нас не запущены. Мы уже не говорим о той же медицинской реформе, потому что в данной ситуации она тянет на себя колоссальные бюджетные деньги. Но реально, как вчерашняя статистика прозвучала, что 70% населения в больницы не ходит, потому что бесполезно ходить, они не получат там нужный сервис и медицинскую, скажем, помощь. Это ужасно. А колоссальные деньги туда идут. Это говорит о том, что у нас система не работает. С другой стороны, есть некое лобби даже в этой плоскости, состоящее из главврачей, медицинских функционеров, которые с удовольствием сидят и пилят бюджетные деньги для того, чтобы жить себе хорошо. И так по каждой плоскости.
То есть Дэвид Липтон увидит только негатив?
— Давайте повторим то, что всегда говорят, как мантру. Это у нас реформа полиции. Это безвиз. Наверное, и все. То есть, понимаете, в чем вся проблема? Любая реформа, которую декларирует власть, она должна быть понятной, прогнозируемой и очевидной. О каких реформах мы можем говорить, когда мы даже бюджет ваяем только на год вперед. То есть, по большому счету, мы абсолютно не видим, что будет у нас через год, через два, через три. И есть некие мантры, что к 2020-му году мы что-то сделаем, к 2030-му году у нас вообще на Марсе будут яблони цвести. Даже страшно. Но давайте к этому моменту по каждому году пропишем некое обязательство. И каждый год будем получать срез. У нас отчет правительства за полтора года это так и не прошло.
Есть вероятность, что после визита Липтона, когда он сделает доклад, МВФ скажет: нам нет смысла к вам ехать?
— По большому счету, каждое действие движет следующее решение, которое приходит в финале. То есть приезжает сначала, как вы говорите, эмиссар. Эмиссар задает вопросы: вы сделали то, что обещали или не сделали? Они отвечают: у нас тут некая политическая ситуация, у нас какие-то фракции начали возмущаться: то не нравится, то не нравится, поэтому не сделали. Тогда задается вопрос следующий: вам деньги нужны? Нам сильно нужны деньги, у нас осень, нам нужно проводить закупки энергоносителей, у нас холод и асфальт не положен. Хорошо, тогда скажите, за счет чего вы будете потом эти деньги возвращать. И вот здесь появляется некий нюансик. Если на уровне поверхностных переговоров он получит удовлетворение, то есть ему скажут: вы знаете, мы поменяли схему, мы не будем проводить земельную реформу, мы не будем делать пенсионную программу, я утрирую, а мы, например, нашли какую-то яму, а там куча золота, и вот мы копаем и вам деньги эти вернем. Тогда этот эмиссар возвращается и присылает уже технических специалистов, миссию МВФ, которая приезжает и начинает разбираться, а так ли это, а есть ли эта ямка, а есть ли это золото, а если золота нет, то давайте возвращаться назад, давайте возвращаться к тем обязательствам, которые вы выполняли. А если вы их не выполните тоже, то тогда я вам не дам денег. Поэтому миссия является вторым этапом после приезда эмиссара.
Почему Фонд согласился отложить проведение именно земельной реформы?
— А мы не знаем, согласился он или не согласился, если брать серьезно. Это могут быть какие-то «хотелки» либо это говорит: мы тут будем решать и вместо этой программы предложим что-то другое и, как следствие, Фонд согласится. Здесь, вполне возможно, может быть замещение. Но фишка заключается в том, что Фонду, в общем-то, все равно, что вы будете делать в своей стране. Фонду главное, что те деньги, которые он вкладывает в эту страну, они должны вернуться в тот же Фонд. Это же не субсидирование. Это кредитные деньги, за которое государство платит проценты, и рано или поздно деньги должны вернуть. Поэтому тут Фонд должен увидеть, за счет чего вы вернете эти деньги. Например, медицинская реформа. Идея же медицинской реформы не взять деньги и потратить, а идея медицинской реформы в том, что за счет сокращения бюджетных средств появляются свободные деньги для того, чтобы вернуть тому же МВФ, получить более качественное медицинское обслуживание, чтобы у нас от медицины жили не избранные люди, а в целом масса населения.
Требования МВФ, которые нам демонстрируют политики, не имеет никакого отношения к реальности? Всех требований Фонд не выдвигает?
— Ни в коем случае. Фонд задает вопрос: вам нужны деньги? Пожалуйста. Покажите мне, за счет чего вы будете их возвращать. Здесь могут разные варианты. Фонд может сказать: вы знаете, у нас есть опыт хороший или плохой в какой-то другой стране, очень часто обвиняют Фонд в участии в крушении песо в Аргентине и прочее, бывают такие нюансы. Поэтому Фонд может сказать: у нас здесь горький опыт. Например, приходит наше правительство и говорит: мы сделаем что-то такое хорошее. Он говорит: вы знаете, мы десять стран кредитовали под эти проекты, не получилось, поэтому мы не принимаем этот продукт как основание для возврата денежных средств. Давайте что-то другое подумаем, то есть в виде консультаций, в виде добрых советов, но не требования о том, что, будьте добры, завтра чтобы все пенсионеры выходили на пенсию в 70 или 80 лет, конечно, Фонд это не делает.
Читайте также: Украинскую экономику ждет упадок — эксперт
Все анонсированные реформы до сих пор все в подвешенном состоянии, не выполнены. Насколько высока вероятность, получить следующий транш?
— Исходя из нынешнего поведения ВР, исходя из отсутствия какой-то яркой и жесткой позиции президента, скорее всего, что эти требования не будут выполнены. Исходя отсюда, я думаю, что до Нового года мы эти деньги не получим.
Несмотря на заявления о недостаточно быстром продвижении реформ, в МВФ все же констатировали некоторую стабилизацию украинской экономики. Это может стать основанием для положительных прогнозов относительно продолжения кредитования Украины?
— Хотелось бы, конечно. Но зная прагматизм подобных систем, невыполнение текущих обязательств не дает повода для того, чтобы двигаться дальше. Что значит стабилизация? Да, относительно падения курса гривны в три раза, то есть в течение года у нас курс немного стоит. Хотя за последние две недели, когда у нас гривна падала, улетала на одну, на полторы гривны вверх, вниз, то сложно говорить о стабилизации. Уже пошли дискуссии о том, что это сезонное колебание, и прочее. Поэтому, по большому счету, ничего сверхординарного или даже просто ординарного в стране не произошло. У нас что полтора года, что сейчас никаких ярких событий…
Миссия МВФ, вероятно, прибудет в Киев во второй половине сентября на пересмотр программы EFF. Могут сделать программу кредитования более жесткой, учитывая затягивание выполнения условий МВФ?
— На моей памяти эта программа пересматривалась, будет пересматриваться уже четвертый раз. Эта программа была подписана в 2015-ом году. И перед каждым получением каждого транша мы начинаем выставлять некие условия: у нас что-то не получилось, поэтому давайте одни наши обязательства поменяем на другие наши обязательства по той или иной другой причине. Поэтому пересмотр программы — это не говорит о том, что нам будут какие-то поблажки. Это будет попытка адекватного замещения одних обязательств финансовых страны другими. Например, от приватизации земли и запуска этого процесса, по некоторым прогнозам, у нас появился бы слой порядка до 100 тысяч предпринимателей. У нас бы появился бы новый вид бизнеса, который бы также облагался налогом. Это движение рынка земли. Земля — это товар. Любая купля-продажа, она подпадает под налогообложение. У нас появился бы реальный собственник на земле, а не латифундисты, которые за копейки сейчас арендуют у крестьян эту землю и выжимают с этой земли последние соки. То есть у нас появился реальный собственник, в свою очередь, это бы толкнуло рост эффективности сельской продукции и в качественном, и в количественном плане. Что в финале бы дало возможность увеличить пополнения в бюджет, и вернуть эти деньги опять тому же МВФ. Примерно такая цепочка.
Поэтому что сегодня правительство предложит вместо этого процесса, сложно сказать. Потому что задача такова, нужно сократить бюджетные расходы, и при этом постараться не ухудшить качество жизни. Потому что конечно, если мы сегодня скажем: все, сокращаем бюджетные расходы, прекращаем дотировать Пенсионный фонд. Что мы в финале получим? Понимаете, в чем вся проблема. МВФ — все-таки кредитная организация. Она не занимается субсидиями. Конечно, когда в стране возникнут какие-то кризисы, то тогда будут работать другие механизмы. Но все мы помним, как в конце 80-х годов в СССР шла гуманитарная помощь. Упаси Бог, конечно, дожить. Поэтому что предложит правительство, мы не знаем. Вернее, наверное, что-то знаем. Это может быть опять списывание на ситуацию в стране, на войну, на какие-то внутренние политические процессы, которыми мы не управляем и прочее. Но надо же понимать другую вещь, что человек и система, которая идет во власть, она должна брать на себя некие обязательства и их выполнять. К сожалению, наше общество имеет короткую память.
Кто может занять кресло главы НБУ? В СМИ перебиралось множество вариантов: Виктор Ющенко, Сергей Тигипко. Стоит ли ожидать пришествия, например, Яценюка?
— Конечно, нет. Для него это уже пройденный этап. В нынешних политических реалиях — это техническая должность и, насколько я понимаю, что Яценюк – это все-таки самостоятельная политическая фигура и у него есть свои, немножко другие политические амбиции. Это касается, кстати, и Ющенко тоже. Есть два таких описательных образа будущего главы НБУ. Первый, который будет выполнять под козырек требования Администрации президента в тех или иных политических реалиях. Либо все-таки придет человек, который будет выполнять ключевую функцию. Ключевая функция, как записано в законе о банках и банковской деятельности – это стабилизация денежной единицы. У НБУ есть достаточно рычагов для того, чтобы эту функцию выполнять. Да, конечно, это больно, больная функция для экономики, она, может быть, будет больной функцией для населения, но глобально для развития общества это очень важно, потому что это ключевой признак. Потому что если мы имеем стабильную валюту, то мы можем заниматься долгосрочными накоплениями, мы можем проводить какие-то долгосрочные инвестиции с учетов возврата денежных средств. Под это мы можем гарантировать привлечение денежных средств, различных инвестиций из-за рубежа, потому что мы же понимаем, что у нас иностранная валюта заходит, условно говоря, в одних денежных единицах, экономика у нас построена в других денежных единицах. Очень важно для инвестора, что когда он будет уходить с этого рынка, он должен получить столько, как минимум, сколько сюда вложил. Если человек будет сюда заходить и ему пообещают, что мы в эту плоскость, в эту сферу деятельности вмешиваться не будем, есть закон, в рамках закона ты работаешь, то тогда мы можем увидеть какие-то очень яркие, интересные фигуры. Посмотрим. Поэтому, я так думаю, что если у нас будут кандидатуры из существующих банковских руководителей коммерческих банков, то это, скорее всего, второй вариант будет, потому что им заниматься: чего изволите, не сильно понравится. Если мы увидим кандидатуры, которые будут из недр того же НБУ либо какие-то бывшие, далеко бывшие руководители, то это, значит, будет первый вариант, о котором мы только что говорили.
Кабинет министров 15 сентября утвердит и представит на рассмотрение Верховной Рады законопроект о государственном бюджете на 2018-ый год. Он рассчитан на основе курса 29,3 гривны за доллар. Насколько логично выглядит этот показатель?
— Категорически нелогично, потому что заранее прогнозировать падение курса порядка 10% — это трагедия. Это значит, что, скорее всего, мы не рассчитываем на деньги МВФ для того, чтобы выдерживать валютный баланс страны. Это, скорее всего, мы рассчитываем те дырки, которые у нас будут получаться, перекрывать не за счет эффективной работы правительства, не за счет расширения базы налогообложения и увеличения каких-то рабочих мест, грубо говоря, прибыльности экономики, а за счет инфляционных инструментов, в какой-то степени печатного станка и прочее. Надо понимать, есть классика, что объем денег – это объем товаров и услуг, которые находятся в той или иной стране. Поэтому если мы со старта говорим о том, что у нас будет на 10% больше, то, значит, денег мы печатаем на 10% больше, а товара у нас получается меньше.
Серьезных инфляционных качелей нам в ближайшие полгода, например, стоит ожидать?
— Нет, потому что все то, что мы могли получить, мы получили, то есть мы уже пали достаточно низко, поэтому любые серьезные колебания в курсе могут быть только в том случае, если у нас пройдут очередные серьезнейшие катаклизмы на уровне того, что если НБУ начнет опять печатать денежные средства и раздавать деньги своим любимым банкам или еще что-либо, как у нас было в 2008-ом году.
Ранее министр финансов Александр Данилюк заявил, что земельная реформа исключена из числа обязательных условий Международного валютного фонда для получения нового транша. В то же время доктор экономических наук Алексей Плотников считает, что если Верховная Рада не поддержит до конца года непопулярные реформы, Фонд заморозит предоставление помощи Украине.
