РИА Новости Украина – радиостанция "Голос Столицы"
Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун выступил с посланием в среду, 2 ноября, посвященного Международному дню борьбы с безнаказанностью за преступления против журналистов. Генсек призвал почтить память представителей СМИ, убитых при исполнении служебных обязанностей. Также он отметил, что лишь 7% преступлений против журналистов раскрываются.
В Украине одним из самых громких стало убийство журналиста Георгия Гонгадзе. Его смерть повлекла волну протестов против президента Леонида Кучмы.
В прошлом году был убит журналист Олесь Бузина. Его расстреляли возле собственного дома в Киеве. А 20 июля 2016 года в столице был взорван автомобиль, в котором находился журналист Павел Шеремет.
Читайте также: Геращенко о деле Шеремета: заказчиком точно был не президент Украины
Насколько опасно быть журналистом в Украине, прокомментировала в эфире радиостанции Голос Столицы шеф-редактор интернет-издания "Детектор медиа" Наталья Лигачева.
У вас есть цифра, сколько погибло украинских журналистов?
— Я сейчас не готова так ответить. Но к тому списку, о котором вы сказали, я могу добавить, что еще Игорь Александров погиб на Донбассе, Петр Шевченко, многие журналисты были похищены или погибли, но не доказано, что это именно в связи с журналистской деятельностью. Было убийство харьковского журналиста. В то же время все правозащитные украинские журналистские организации не относят Олеся Бузину, скажем, к журналистам. Все-таки они говорят о том, что это общественный деятель и писатель. Но, конечно, достаточно много наших коллег погибло.
По вашему мнению, почему расследование убийств журналистов в Украине заходят зачастую в тупик?
— Мне трудно говорить обо всех причинах, почему это происходит в мире, но в Украине, очевидно, что, особенно раньше, да и теперь, правоохранительные органы далеко не всегда или заинтересованы в нахождении виновных, либо же не выполняют всех необходимых действий, не проявляют достаточного усердия. Либо же это очень сложные убийства, такое, как, например Павла Шеремета. То есть мне хочется, во всяком случае, надеяться, что там нет недостатка политической воли на раскрытие этого убийства. А все-таки то, что все так происходит медленно, связано, прежде всего, со сложностью этого трагического случая.
Что может защитить журналистов? Какие инструменты, законы?
— Законы у нас на самом деле есть. Нужно просто, чтобы милиция, прокуратура, силовые органы их выполняли. Сейчас имеется достаточно большой прогресс в открытии дел по ст. 171-й, то есть это препятствование работе журналистов, чего, допустим, раньше не было. При Януковиче очень трудно было добиться от милиции тогдашней, сейчас — полиции, открытия именно по этим статьям дел. Сейчас намного проще. Но, опять-таки, дела открываются, и сейчас с этим прогресс, но они далеко не всегда доводятся до суда. Хотя с этим тоже сейчас несколько лучше, им большее количество дел сейчас доводиться до суда. Нужно, во-первых, давление постоянное общественности, медийных организаций, правозащитных организаций, с одной стороны, с другой стороны, есть еще проблема того, что допустим, фотокоры, интернет-журналисты, часто их правоохранительные органы не хотят признавать в качестве журналистов. Хотя закон их обязывает, но там есть нюансы. Возможно, там еще нужна все-таки проработка и законодательная.
Своим мнением о безопасности журналистов в Украине поделился в эфире "ГС" журналист, политический обозреватель Вячеслав Пиховшек.
Как вы можете охарактеризовать ситуацию с безопасностью журналистов в Украине?
— В отличие от Лигачевой, я не обязан говорить прозападную точку зрения, как и я не обязан и не говорю пророссийскую точку зрения. Давайте разделим происшедшее на несколько вариантов. Да, вполне может быть ситуация, когда убийство того или иного человека, журналиста в том числе, осуществлено настолько профессионально, что расследовать его в полном объеме представляется трудным. А я не удивлюсь, если такой вердикт будет вынесен в отношении убийства Шеремета. В конце концов, убийство шведского политика Улофа Пальме тоже никогда не было завершено, потому что было осуществлено очень профессионально. Есть и другие ситуации, совершенно другие. Убийство Олеся Бузины, как бы кто к нему ни относился, его оружием было слово. Здесь мы видим явное провисание по следствию. Арест, судебный приговор, а затем отмена судебного приговора апелляционным судом, то есть высшей судебной инстанцией в отношении журналиста Руслана Коцабы, который был обвинен в шпионаже. Здесь явная нехватка политической воли. Потому что обвинительное заключение в отношении того, что этот журналист был объявлен шпионом России, кто-то его доводил до суда. То есть речь идет как минимум о дисциплинарной ответственности советующих работников СБУ и МВД, которые проводили это явное политическое преследование. И наконец, самая явная ситуация — это то, что случилось с телеканалом "Интер", это поджог. Проходят все сроки следствия, называются конкретные фамилии, вот в этой конкретной ситуации, когда был ли это самоподжог, был ли это поджог сторонними лицами. Пусть следствие это устанавливает. Чуть не пострадали журналисты, девочка молодая получила проблемы с позвоночником. То есть реальные люди пострадали от этого поджога. Вот в этой ситуации это явная нехватка политической воли или, давайте называть вещи своими именами, нежелания проявить политическую волю. Боязнь перед экстремистскими элементами в обществе.
Что должно помочь завершению расследований?
— В каждом случае должно быть что-то отдельное. По убийству Шеремета мы просто не знаем ничего, мы видим сотрясение воздуха, когда люди говорят о том, что что-то там конкретное они расследуют. Но это тайна следствия. Это логично, допустим. По "Интеру" это должно быть решение следствия, по передаче конкретного дела в суд и называние конкретных подозреваемых. Дела по Бузине не должны оставаться висяком, точно так же, как и дело по Шеремету. По всем делам должны быть процессуальные решения в рамках законодательства. Тогда мы это увидим, что люди что-то решают, что власть что-то решает.
Юрист Роман Головенко в эфире "ГС" прокомментировал, что понятие "язык вражды" не было проблемой для Украины до 2014 года, а теперь, очевидно, законодательство нужно усовершенствовать.
Председатель правления Центра противодействия коррупции Виталий Шабунин отметил, что украинская правоохранительная система не может защитить свидетелей, а много дел убиваются на уровне ГПУ, потому украинцы охотнее рассказывают "язык вражды" журналистам.
