Наталья Печорина, РИА Новости Украина
Впрочем, правильнее было бы назвать это "дерибаном".
Фонд госимущества Украины планирует в текущем году продать 450 объектов, находящихся в государственной собственности. О планах поступления средств от продажи теперь не говорят. Какие могут быть поступления, если государство неэффективно управляет предприятиями, и, значит, так же неэффективно их продаст?
Приватизировать всё
Процесс продажи государственной собственности в Украине, как и в других постсоветских странах, сопровождается мантрой о супер-эффективном частном собственнике и неэффективном государственном управлении. Поскольку сам процесс продажи даже самых привлекательных объектов проходит за символически низкие цены, это утверждение получает очередное косвенное доказательство. Мол, вот на сколько все неэффективно, даже нормальную цену выставить не могут!
Возможно, государство могло бы эффективно управлять предприятиями, если бы итоги их работы лежали в основе оплаты труда всех без исключения управляющих структур. Но, поскольку, все доходы украинских чиновников лежат в сфере не очень законной, коррупционной, то даже прибыльные государственные объекты должны быть убыточными, чтобы их легче было продать в "правильные", частные руки.
Отсюда больше ясности, почему никто из исполнительной власти не озвучивает планов поступления средств от продажи госсобственности. Частникам не выгодно покупать что-либо дорого, а в украинской кризисной экономике все просто нужно приобретать за гроши.
Поэтому ФГИ готовится отдать за любую цену 380 объектов. Представители ФГИ рассказывают, что эти объекты "малой приватизации" – движимое и недвижимое имущество – очень "старые", им "от 50 до 150 лет", поэтому, по мнению ФГИ, их никто не решится купить.
"Таких низких цен не было никогда"
В отличие от объектов "малой приватизации", на средние и крупные будет, видимо, большой спрос.
Только в июле ФГИ собирается продать три объекта, включая Одесский припортовый завод (ОПЗ). А затем грядет продажа госактивов в энергетике – шесть облэнерго и четыре теплоэнергоцентрали, а также "Центрэнерго". Примечательно, что за энерегетику ФГИ не прочь получить всего 300 миллионов долларов. За эту, более чем скромную цену, на продажу выставляются по 70% акций "Николаевоблэнерго" и "Харьковоблэнерго", 71% "Черкассыоблэнерго", 60% "Запорожьеоблэнерго", 51% "Тернопольоблэнерго", 70% "Хмельницкоблэнерго".
Читайте также: Приватизация ОПЗ: чемодан без ручки вместо выгодного актива
Ранее на конец 2016 года также было запланировано приватизацию "Центерэнерго". Сейчас продажу компании перенесли на І кв. 2017 г. ПАО "Центрэнерго" является одним из ведущих производителей электроэнергии в Украине. Это единственная тепловая энергогенерирующая компания, контроль над которой пока сохраняет государство, остальные находятся в основном под контролем "ДТЭК".
В состав "Центрэнерго" входят 3 ТЭС – Трипольская, Змиевская и Углегорская, которая находится почти на линии соприкосновения украинских силовиков и непризнанных республик ДЛНР, что усложняте процедуру продажи. Поэтому ФГИ, возможно, продат ТЭС отдельно.
Эс-глава Фонда Государственного имущества Украины Александр Бондарь говорит, что таких низких цен в Украине не было никогда.
"Если брать цену всего нашего имущества на сегодняшний день, то у нас самые низкие цены за всю историю приватизации. Таких цен еще не было. Причем продавцов много, покупателей – ноль", – подчеркнул Бондарь.
Банк в рукаве
Помимо заявленных планов доприватизации объектов энерегетики, у государства есть намерения продать объекты из финансового сектора – государственные банки "Ощадбанк" и "Укрэксимбанк" к середине 2018 года, а к концу 2016-2017 годов выйти из капитала более мелких банков, находящихся в госсобственности, "Укргазбанк", "Родовид", "Земельный банк", "Украинский банк реконструкции и развития". Эти активы кажутся привлекательными из-за большей доли депозитов физлиц в этих банках по сравнению с частными.
Так, с начала 2014 г. по первый квартал 2016 г. объем гривневых средств юрлиц на счетах госбанков вырос в 2,4 раза (на 31 млрд. грн.), в то время как в других платежеспособных банках – лишь на 51%. А валютные вложения бизнеса приросли на 54%, а в остальных банках сократились на 48%. Аналогично перетекали средства населения: в госбанках они вернулись на докризисный уровень, в то время как во всех остальных – сократились на 2%.
А что произойдет, если государственные банки, и в первую очередь "Ощадбанк", лишатся специального статуса по возвращению всех депозитов в полном объеме в слчае объявления его банкротом? Средства физлиц окончательно перекочуют из банков "под матрасы", как это уже не раз происходило.
Кто собирает "золотые яйца"?
Кому можно продать госбанки, пока в НБУ – Гонтарева, а в экономике – кризис? Вопрос риторический. Доктор экономических наук, профессор Алексей Плотников отмечает, что "Ощадбанк" и "Укрэксимбанк" – это символы государства.
"Я не понимаю в принципе, зачем нужно трогать "Ощадбанк" и "Укрэксимбанк". Это символы государства, банки, в которые граждане готовы нести свои деньги, потому что они стабильны и государство гарантирует, что они не обанкротятся, в отличие от коммерческих банков. Эти два банка, особенно "Укрэксимбанк", – это символ государственных экономических связей в международных отношениях. Поэтому, если эти банки перестают быть государственными, это достаточно странная ситуация и внутри страны, и с точки зрения экономических отношений с другими странами", – отметил Плотников.
Несмотря на такие предупреждения экспертов, не все считают, что продавать госсобственность по любой цене – это плохо.
Исполнительный директор Международного Фонда Блейзера Олег Устенко уверен, что избавившись от госпредприятий бюджет, возможно, не получит дохода от рынка на пике, но наемные государственные менеджеры в реальности не будут разворовывать бюджетные средства.
Читайте также: Мнение эксперта о приватизации недостроев
"Мы все время слышим, что продавать работающие госпредприятия – все равно что зарезать курицу, которая несет золотые яйца. Но эти "золотые яйца", их собирает кто угодно, но не украинский налогоплательщик.
С точки зрения украинского населения при приватизации решаются две задачи – при быстром процессе есть возможность покрыть существующий дефицит госбюджета. Вторая – попытка сократить уровень коррупции в средней и долгосрочной перспективе.
Утверждения, что мы продаем объекты на плохом рынке, – это разговоры ни о чем. Реальную стоимость объекта назовет рынок", – заявил Устенко.
В разговорах о приватизации иногда теряется "соль" этого действия. Почему для повышения доходности объекта нужно продать его, а не заставить работать с прибылью? И второе – как сохранять контроль над монополией, например, энергетической, если все объекты в ней государству уже не принадлежат?
