Суд РФ планирует вынести приговор украинской летчице Надежде Савченко 21 марта. При этом Савченко приостановила сухую голодовку после того, как получила письмо, якобы написанное украинским президентом. Позже выяснилось, что оно было подделано пранкерами из России.
Тем временем нерешенным остается политический кризис в высших эшелонах власти. Кабинет Министров до сих пор не переформатирован, а в парламенте продолжаются споры, является ли легитимной действующая коалиция.
Также стало известно, что Петр Порошенко провел переговоры с Президентом Европейской Комиссии Жан-Клодом Юнкером. Стороны обсудили изменения в закон об электронном декларировании и приветствовали достижение компромисса в переговорах Украины и Еврокомиссии по внесению этих изменений.
Информационные итоги недели в эфире радиостанции Голос Столицы подвели политический эксперт Янина Соколовская, политолог-международник Антон Кучухидзе и политический аналитик, эксперт по проблемам международной безопасности Евгений Жеребецкий.
Какие события больше всего удивили вас на этой неделе?
Соколовская: Не столько удивил, сколько поразил пранкер, который позволил Надежде Савченко прекратить сухую голодовку. И удивила настойчивость украинских активистов, которые ежедневно старательно блокируют российское посольство, забрасывая его разнообразными предметами. Даже интересно, на сколько дней их хватит.
Жеребецкий: Меня не удивило, а в какой-то степени поразило поведение Надежды Савченко на суде. Если бы не эти пранкеры, она бы просто умерла, потому что 5-7 дней, затем необратимые процессы – и конец.
Читайте также: Украина в тени Надежды Савченко. Эксперты подвели итоги недели
Соколовская: Совершенно уверена, что ей бы не дали умереть, её бы выводили из голодовки принудительно, и хорошо, что нашелся такой вариант.
Жеребецкий: Не знаю, что дальше будет с нашим президентом Порошенко, что он еще успеет нам наделать, но это соглашение в Турции, о котором ходят слухи, что касается авиационной промышленности и предстоящей ЗСТ, это просто фантастический прорыв и стратегическая удача.
Соколовская: Что касается Турции, безусловно, это позитивная новость, но в ней есть и негативный аспект, который выражается в цифрах.
Когда мы говорим о том, что хотим довести товарооборот с Турцией до десяти миллиардов долларов в год и хотим это получить уже в начале 2018 года, то мы должны понимать, что в прошлом году мы продавали в Турцию товаров на 500 миллионов, а в этом – на 280 миллионов долларов. То есть этот товарооборот будет, но будет ли у Украины позитивное торговое сальдо или все-таки превалировать будет Турция – вопрос, я думаю, дискуссии не требует.
Но мы получили рынок сбыта, потому что Россия для нас утеряна по понятным причинам, есть проблемы и с другими странами – например, с Белоруссией.
Жеребецкий: У нас есть еще Монголия, Казахстан, которые могут покупать нашу сельхозпродукцию, но что касается торговли, то если удастся заключить соглашение с "Антоновым", что он собирается строить Ан-148, мы сможем зарабатывать на товарах, которые имеют высокую добавленную стоимость, а не просто продавать тысячи тонн зерна.
Соколовская: Еще остаются малые ракетные катера, лес, зерно. Нам есть что предложить Турции, а им есть что нам показать.
Почему Савченко до сих пор не удалось вернуть в Украину?
Соколовская: У нас есть информация о российских сценариях, в русле которых мы вынуждены двигаться. По той простой причине, что наша идея поменять Савченко на Ерофеева и Александрова наткнулась на то, что те, по сути, никому не нужны. После этого я слышала еще два сценария, касавшиеся амнистии, касавшиеся того, что президент России её помилует по просьбе самой Савченко. Потом выяснилось, что Савченко никаких прошений подавать не будет и более того – эти помилования принимать не намерена. И вот сейчас я слышу сценарий номер три: мы её приговорим, мы её амнистируем по состоянию здоровья, поставим под двери тюрьмы, и пусть Украина её забирает.
Читайте также — The Economist: Савченко — украинская Жанна Д'Арк и угроза для власти
Украине в этой истории противопоставить нечего, как и предложить.
То есть все усилия украинских властей напрасны?
Соколовская: В очередной раз как будто "пороблено". Когда я смотрю на усилия украинских властей, я вижу искренний порыв общества, и не только в Украине, за пределами тоже, люди хотят освобождения Савченко. Они воспринимают её как члена своей семьи, как символ Украины, это важно.
При этом я вижу совершенную аморфность властей, которым явно безразлична её судьба, которые делают вид, что детонатор по имени Савченко не нужен ни Порошенко – зачем ему девушка, которая кричит, что готова стать президентом, ни Юлии Тимошенко – которая должна будет подвинуться в "Батькивщине", она не нужна и Андрею Садовому, который тоже хочет в президенты.
Что они могли бы сделать?
Соколовская: Я общаюсь с людьми, близкими к Порошенко, которые говорят, что очень часто, ранее в ежедневном режиме, а сейчас чуть реже, и он, и представители его администрации общались с представителями российской администрации, и можно было вопрос Савченко обсуждать.
Также этот вопрос должен был решаться в процессе переговоров, в процессе нормального общения, ведь Порошенко, пожимая руку Путину, давал сигнал о том, что он готов к переговорам. Может быть, эти переговоры должны касаться не только Липецка или каких-то более интересных для него вещей.
Жеребецкий: Но это ведь протокол.
Соколовская: Я много раз видела, как этот протокол нарушался.
Жеребецкий: Я абсолютно согласен с Яниной, что все-таки это кампанейщина, реагировать на это надо совсем по-другому.
Кто может зарабатывать политические баллы на истории с Савченко?
Соколовская: Тот человек, который очень хочет стать президентом Украины, а еще совсем недавно был президентом другой страны. Думаю, мы все знаем его фамилию.
В Грузии он же в розыске не потому, что великий реформатор, а за пытки, за нарушения прав человека. И если мы хорошо посмотрим грузинскую историю, то пострадала каждая семья, за исключением тех, у кого родственники в европейских структурах. И об этом говорят нынешние министры, которые работают, и которые все это дело расследуют.
Человек активный, человек агрессивный, человек не потерянный для политики, человек, имеющий американскую поддержку. Он не хочет быть губернатором, у него не получается, они ничего не сделал.
Знаете, как говорят в Одессе, где Саакашвили губернатор: старая хохма – уже не хохма. Потому что, посмотрите, одна и та же схема. Тимошенко, тюрьма, голодовка. Почему-то во время голодовки она очень поправилась. Дальше освобождение. Савченко – голодовка. Дальше ничего нового не будет.
Жеребецкий: Что касается Юлии Владимировны, то она привыкла к тому, что наказание за сказанное придет через 5-7 лет. Короткая память у народа. Три недели еще помнят, а через полгода – уже нет.
На самом деле, есть в праве, в юриспруденции такой тезис, который говорит, что наказание не обязательно должно быть жестоким, оно должно быть неотвратимым.
Читайте также: Доллар переживает кризис и через год лопнет, как пузырь
Есть еще одно следствие ситуации с Надеждой Савченко. Это уже внесенный в ВР законопроект об отмене безвизового режима Украины с Россией. В свое время мы ввели положение, что россияне въезжают сюда с загранпаспортами. Россияне грозились дать ассиметричный ответ. И ничего подобного. Въезжают по внутренним. Более того, лица, которые туда мигрировали из Донецка, Луганска, ехали по внутренним паспортам. Их никто не трогает.
Если мы не введем визы, то это означает, что к нам может ехать любой. А если будут у нас визы, то офицер или должностное лицо проверит историю человека, может заглянуть в картотеку. А это значит, что мы отсеем существенное количество нежелательного элемента.
Зато я более чем уверен, что россияне не введут визы для наших мигрантов.
Почему?
Жеребецкий: Потому что огромное количество нашего народа работает там. И качество этой рабочей силы очень высокое. По сравнению, скажем, с азиатами. А другие мигранты работать не едут.
Соколовская: Продолжу эту мысль. Не надо рассчитывать тут на симметричный ответ России, его действительно не будет. Они всячески декларируют, что позволяют нашим мужчинам скрываться на своей территории от мобилизации. И не будут вводить визы именно ради этого, не только потому, что наши мигранты работают на их территории.
Украине, если введет визы, конечно, надо будет расширять состав посольства. Потому что вы же знаете, что посла у нас сейчас в России нет, он работает нашим представителем в Генассамблее ООН. Консулов, насколько я помню, у нас двое там оставалось, и они не справлялись. Были страшные очереди.
Я представляю, что начнется, если действительно будут введены визы. Да, Украина на этом заработает, потому что визы наши не самые дешевые, скажу вам честно. И, безусловно, очереди будут огромными, и это будет барьером на въезде россиян в Украину.
Украине опять не дают безвизовый режим. Кто виноват?
Кучухидзе: Хотел бы отметить – не безвизовый режим, а либерализация безвизового режима, это колоссальная разница, потому что безвизовый режим мы не получим еще лет двадцать.
Безвизовый режим на примере Швейцарии можем посмотреть. У них существует международно-правовой механизм реализации, у них подписан соответствующий двусторонний договор, согласно которому Швейцария с ЕС не имеют никаких виз, не имеют ограничений. Швейцария де-факто пользуется всеми преференциями шенгенской зоны.
Также есть другие примеры – Исландия, Норвегия, Лихтенштейн. Эти страны также имеют безвизовый режим с ЕС на основе двухстороннего договора.
Что касается либерализации визового режима – визовый режим остается, просто он получает некую облегченную форму. На примере Молдовы мы можем сказать: право на въезд по программе либерализации визового режима будут иметь те граждане, у которых будет ID-карточка на выезд.
Ограниченность либерализации в том, что вы можете находиться не только в зоне шенгена, а в целом в странах ЕС, без визы, на протяжении 90 дней, но эти 90 дней должно быть на протяжении первого полугодия. То есть 180 дней на протяжении всего года.
И в-третьих, много в СМИ писали, что якобы какие-то преференции будут относительно трудоустройства, учебы и так далее. Ничего этого не подразумевается, потому что трудоустройство и обучение требуют более высокого уровня визы в плане временного промежутка.
То есть максимум, что можно ожидать от либерализации, – это краткосрочный безвизовый режим с рядом условий.
И также есть такая оговорка, в середине 2015 года спикер Еврокомиссии заявил о том, что все документы, которые сегодня собирают граждане Украины, даже при наличии либерализации визового режима, на всякий случай лучше все-таки иметь с собой, потому что никто не отменял и не забирал права у государства-члена ЕС принимать решение – кого впускать на свою территорию, кого не впускать.
Соколовская: Знаете, разрыв шаблона наступил на том самом вильнюсском саммите 2013 года, когда мы отказались подписывать евроассоциацию, заявив, что нам денег ЕС под это дело не дает, а молдаванам взяли и дали безвизовые поездки.
Но циферки тоже не в нашу пользу, потому что, когда Польша шла в ЕС, ей простили 72 миллиарда долларов внешнего госдолга, в неё влили больше ста миллиардов денег в первый раз, а после 2018 года должны влить еще около ста миллиардов долларов. А мы не можем об этом сказать, потому что у нас внешний долг уже больше ста миллиардов, нам никто ничего не предлагал простить, нам ничего никогда никто не вливал.
А кому выгодно не вводить безвизовый режим?
Соколовская: Прежде всего властям Украины. Потому что, если это будет безвизовый режим, то мы повторим пример как минимум Литвы, откуда вся рабочая трудоспособная молодая сила уехала в дальние страны. Наши люди будут заполнять это пространство, останутся только те, кто не смог уехать.
Читайте также: Гудбай, ЕС!, или Для кого украинцы строят свое государство
С одной стороны, конечно, мы люди хитрые, со своей свободной волей. Имеется в виду власть – и исполнительная, и законодательная. С другой стороны, ЕС тоже не так уж прост, как его малюют. Союз ставит какие-то дополнительные задачи, они усложняются по мере приближения, буквально как линия горизонта отдаляется, когда вы к ней подходите.
Что касается обещаний этой безвизовости и либерализации, то тут киевляне меня поймут: ну вы же знаете, что каждый мэр строит метро на Троещину, не прорыв ни одной канавы. Вот и многие украинские президенты либерализуют наш безвизовый режим, при этом реально понимая, что до безвизовости еще очень далеко.
Сколько нам еще его ждать?
Соколовская: Двадцатилетие. Я имею в виду полную безвизовость. И кому нужна безвизовость – это тоже очень острый вопрос, потому что я знаю многих людей, которые вышли на Майдан потому, что сложилась революционная ситуация. Низы украинские не могли получить безвизовость, верхи европейские не хотели давать. Люди взорвались, люди вышли за безвизовость.
Теперь я разговариваю с этими же людьми – и внезапно оказывается, что в ЕС-то ехать не за что, потому что если пересчитать их зарплаты на чашки кофе европейские, то получается, что украинец, хорошо зарабатывающий в Киеве, сможет купить примерно 40 европейских чашек кофе в месяц. С чем ему ехать?
Но мы же не можем говорить, что в сложившейся ситуации виноват исключительно Майдан?
Соколовская: Я не говорю, что виноват Майдан. Я говорю, что когда люди выходили, то они видели безвизовость в радужном свете, а теперь они столкнулись с жестокой реальностью – ценами и зарплатами, сопоставлением. Есть ли им смысл теперь ехать?
И теперь, когда я говорю с этими людьми, они даже загранпаспорта себе не делают, потому что не видят в этом никакого смысла.
Кучухидзе: Проблема в том, что тематика либерализации визового режима всегда была полна манипуляций, а диалог по либерализации начался с 2008 года. И я уже сбился со счета, сколько господин президент лично, и будучи в оппозиции, и потом у власти, обещал, что вот-вот у нас будет не либерализация, а даже безвизовый режим и так далее.
Но не в этом суть вопроса, обман также произошел и во время Майдана, потому что Майдан произошел на фоне евроинтеграции, а восточное партнерство и соглашение, которое тогдашний президент Янукович должен был подписывать, оно не подразумевало никакого членства. Более того, оно не подразумевало никакой либерализации визового режима.
Было два аспекта тогда, людей тоже обманули. Европа тогда четко говорила – политическая ассоциация плюс экономическая интеграция. То есть главный вопрос был экономический.
Читайте также — Смерть ЖЭКов, рождение ОСМД: есть ли жизнь после 1 июля? Опрос экспертов
Третий момент, кто все-таки виноват – однозначно власть, потому что я не зря вспомнил 2008 год, логика ЕС действительно была достаточно жесткой относительно условий, которые Украина должна была выполнить для данной либерализации. Но в ноябре наш министр иностранных дел говорит – из 54 условий мы выполнили только 18, 36 в процессе. ЕС писал Украине, чтобы летом 2016 года хоть как-то, каким-то образом, вытянуть за уши эту власть и показать либерализацию, но они даже не смогли такими преференциями воспользоваться.
Как вы прокомментируете политическую ситуацию, которая сложилась в Кабмине и в парламенте?
Соколовская: Они сами ее понять не могут. Мы все можем ее объяснить, но никто не может ее понять. Это игра в футбол гирями. Все отбивают себе ноги, результативности никакой нет, гол никто не забивает, но идет процесс, над которым видно, что есть некое влияние флюидное американцев.
Потому что когда бывший посол заявляет о том, что чувствует, будто премьером станет Наталия Яресько, бывшая американская гражданка, то сразу возникает определенное ощущение. Это чувство должно передаться каждому украинскому политику, особенно Петру Порошенко.
Мы понимаем степень влияния политики США на политику Украины. Раньше хотя бы был некий дуализм между Россией и США, как-то так мы балансировали, Кучма говорил о том, что мы находимся в буферной зоне между двумя этими странами. Теперь же влияние однозначное. Поэтому выбор премьера будет сложным.
Но кого бы ни выбрали, это будет некий клон Петра Алексеевича Порошенко. Как только он с этим клоном определится и найдет нужное количество голосов под него, будет внесена кандидатура в парламент, и мы сразу поймем, кто же такой второй Порошенко.
Кучухидзе: Гадать можно очень много. Каждому из ключевых политических игроков важно сохранить нынешний парламент. То есть, понятное дело, что Кабмин в нынешнем составе вряд ли сохранится. Потому что президент нацелен достаточно серьезно, а Яценюк готов жертвовать определенными фигурами, лишь бы он был премьером.
Почему для него это так важно?
Кучухидзе: Потому что это будет конец его политической карьеры. Пока он еще хоть как-то сохраняется, имеет какие-то преференции. И сейчас борьба – не допустить роспуск парламента, потому что у БПП в два раза упал рейтинг, у "Народного Фронта" он уже давно нулевой. На местные выборы партия не прошла.
И БЮТ, и "Самопомич" нацелены на то, чтобы провести перевыборы. Потому что их рейтинг начал расти. То есть тут главное – удержать власть. Но каждый – и президент, и премьер – вместо того, чтобы нормально, адекватно, прагматично объединиться, пытается сохранить и усилить свое влияние.
То есть, например, "Народный Фронт" постоянно шантажирует, потому что их 80 депутатов в коалиции будут блокировать определенные принципиальные решения. А президент так же пытается ввести больше своих людей в парламент.
Но есть другая еще специфика, юридическая. Нет юридических оснований сейчас, чтобы отправить правительство Яценюка в отставку. То есть следующий раз можно будет осенью ставить данный вопрос, если только премьер не выступит с собственной инициативой уйти в отставку.
А что может его заставить пойти на такой шаг?
Кучухидзе: Если будут предоставлены ему более выгодные финансовые преференции. Так, были определенные слухи, что Яценюк согласен уйти, если ему отдадут НБУ.
Соколовская: Это достаточно смешные слухи. Потому что вы представляете, каковы полномочия премьера, возможности в период боевых действий. Человек сидит на бюджете, оправдывая всякие неудачи войной. Ну разве это не прекрасно?
Он все время объявляет последнюю гастроль, но не уходит. Такой себе антианглийский вариант. Он будет продолжаться достаточно долго, пока не будет определено, кто же все-таки может стать премьером, и это будет согласовано со США, а после получит поддержку в парламенте.
Читайте также — Опасная работа: расстрел инкассаторов в Одессе, убийство бизнесмена в Киеве
Но я должна напомнить, что согласно регламенту ВР правительство и премьер слагают полномочия после выборов новой ВР и после того, как новая коалиция вступит в силу. То есть все не так уж просто, и не так легко уволить премьера.
Кучухидзе: К слову, об Азарове и Тимошенко. Как раз очень гармонично для сравнения. В каком смысле? Я напомню, в 2009 году, когда премьером была Тимошенко, падение ВВП было минус 12%. Когда в отставку ушел Азаров, экономика страны была выведена в ноль. То есть минус 12% было преодолено, а долг вырос незначительно.
Соколовская: Долг действительно вырос незначительно.
Кучухидзе: Потому что МВФ всегда нацелен был на работу с оранжевой командой, если можно так сказать. Что касается команды Партии регионов, то МВФ как раз очень жесткие условия выставлял, и та власть не шла на те условия в силу разных обстоятельств.
А если мы говорим уже о долге, то около 30% было внешнего долга. Сегодня 124 % внешнего долга по отношению к ВВП. Вот вам сравнение и по долгам, и по росту ВВП.
Ранее в эфире 106 FM адвокат Надежды Савченко Николай Полозов заявил, что для освобождения Савченко нужны помилования от Путина и Порошенко.
Напомним, в Киеве и других городах 6 марта прошли акции в поддержку Надежды Савченко, которая находится в заключении в РФ. В демонстрации в Харькове приняли участие полтысячи человек, сообщил в эфире 106 FM специальный корреспондент Юрий Ларин.
В свою очередь, спецкор радиостанции Александр Тарасенко заявил, что в Одессе в этот день прошло две акции, одну из которых провели под стенами консульства РФ в Украине.
