На Закарпатье улицу Ленина в селе Калины переименовали в улицу Джона Леннона. Геннадий Москаль объяснил решение дать такое название улице следующим образом: местные общины для каких-то улиц предложили новые названия, а для каких-то – нет. В то же время комиссия по вопросам наименований при киевском городском голове поддержала предложение о переименовании проспекта Московского на проспект Степана Бандеры.
Уместность изменения названий улиц и проспектов в украинских городах в эфире радиостанции Голос Столицы проанализировал политический эксперт Агентства моделирования ситуаций Валерий Гончарук.
Декоммунизация в Украине продолжается, это ясно. Однако насколько уместно давать улицам такие названия?
– Профессионально, на уровне политолога рассуждать об улице Леннона достаточно сложно, я в этом не большой специалист. Но то, что в селах Закарпатья достаточно уважают творчество одного из основателей группы "Битлз", это достаточно приятно. Мы хоть таким образом приближаемся к ЕС.
А на самом деле проблема существует, и вопрос даже не в тех названиях, которые предлагаются.
Понятно, что для многих регионов эти переименования имеют достаточно искусственный характер. Многие регионы, особенно в восточной и южной Украине, по сути, не согласны с теми процессами, которые происходят. Они бы отдавали предпочтение тем названиям, которые были. Однако если мы говорим о возвращении исторических названий, это абсолютно правильный подход, и он достаточно справедлив.
Однако отношение к персоне Бандеры достаточно неоднозначное.
– В свое время так же относились к Мазепе, так же были вопросы, стоит ли называть улицу в его честь. Но у нас нет диалога с обществом, местных жителей особо никто ни о чем не спрашивает, и это делается таким образом, как это сделал Москаль – просто придумал эти названия, и таким образом протроллил тот закон, который, по сути, существует.
Смотрите также: Волна вандализма в Ровно: Бандера vs генерал ВОВ
Есть, очевидно, проблемы с теми населенными пунктами, которые возникли во времена советской власти. Когда, например, город называется Комсомольск, и он всегда так назывался, и вопрос в том, что если его переименовывать, то там нет какого-то другого исторического названия. И это надо так же понимать.
Существует еще одна проблема – это проблема с областными центрами Кировоградом и Днепропетровском. В принципе, по закону мы можем эти названия изменить, но на уровне Конституции Украины фигурируют понятия Кировоградская, Днепропетровская область, а для того, чтобы изменить Конституцию, нужно 300 голосов. И может возникнуть такая ситуация, что мы названия с одной стороны изменили, а с другой стороны в Конституции остались старые названия.
То, что этот процесс должен происходить, это очевидно. Но надо учитывать точку зрения граждан, надо ли торпедировать эти процессы.
Нынешняя власть понимает, что надо использовать тот шанс, который сейчас есть, и надо отказываться от советского прошлого, которое имело на самом деле трагический характер для истории нашего государства. С другой стороны, этот Московский проспект… Отказываться от всего, что связано с Москвой, или от российских писателей и их фамилий также неправильно.
Получила развитие история с головой гражданского корпуса "Азов-Крым" Станиславом Красновым. Его освободили из-под стражи. По данным "Азова", причиной освобождения стало то, что истек срок для предъявления обвинений Краснову, которых ему так и не выдвинули.
Насколько политизирована эта история, и не станет ли она очередным темным пятном в работе наших правоохранительных органов?
– Из-за отсутствия информации очень сложно что-то точно говорить. Но очевидные вещи есть: происходит определенная игра на уровне самого СБУ.
Возможно, там есть противостояние на уровне СБУ и МВД. И очевидно, что поднимаются определенные персоналии и никаких обвинений не выдвигается. Но они показывают, что мы можем задержать, мы можем достать каждого.
Фактически, Краснова избили и отпустили. Это примерно так и выглядит. Притом, что были очень громкие обвинения Краснова в сотрудничестве с ФСБ. И на самом деле потом СБУ и прокуратура не обвиняли его в этом. Обвиняли в незаконном хранении оружия. Поэтому здесь больше вопросов, чем ответов.
И очевидно, что если один из спикеров аппарата руководителя СБУ делает такие громкие заявления, и обвиняет человека, что он сотрудничал с ФСБ, это надо либо доказывать на судебном уровне, либо уходить в отставку. Потому что это достаточно громкие заявления, и просто так их бросать не стоит.
Потому что по сути может вестись дискредитация самого "Азова" и всех добровольческих отрядов. А это очень опасно, потому что идет война на Востоке. Это может быть дискредитация тех акций, которые проводятся вокруг Крыма, с блокадой Крыма. Потому что фактически государство игнорирует эту проблему.
И, по сути, там это все делается на общественных началах, и в основном делают это крымско-татарские активисты, в том числе, украинцы. Там присоединились и крымчане. И это дискредитация самого СБУ.
Какой может быть судьба Краснова?
– Когда ни суд, ни правоохранительные органы не могут дать надлежащую оценку его действиям, наверное, те же активисты из "Азова" лучше разберутся в ситуации. И то, что его выпустили, если он действительно виноват, – не лучший лично для него вариант.
Сегодня (2 марта — ред.) проходила заключительная сессия "Украинской недели" в Европейском парламенте. Как финальный аккорд европарламентарии отправили Украине несколько месседжей. Во-первых, заместитель генерального директора внешней службы ЕС Хельга Шмид сказала, что в ЕС призывают Украину сделать как можно больше, чтобы минские договоренности были выполнены.
Как бы вы расценили этот месседж?
– Этот месседж далеко не новый, все возвращаются к этим минским соглашениям. Но лучшее, что было бы для Украины – соблюдать Будапештские договоренности, но почему-то о них уже никто не вспоминает. О тех обязательствах, которые были со стороны США, Великобритании, Российской Федерации, уже все забыли.
Можно очень много говорить о необходимости выполнения минских соглашений, но объективно мы говорим о том, что минские соглашения не работают в той вариации, в которой они есть.
Это не означает, что прекращается переговорный процесс, он продолжается, но так же надо прагматично к этому относиться, и понимать, что пока на Востоке Вооруженные Силы Украины, мы можем за что-то отвечать. А если мы будем полагаться исключительно на минские договоренности, то ничего не будет.
Надо разграничивать эти вещи, и переговорный процесс не должен подменять вопрос обеспечения общей обороноспособности Украины, потому что по сути выход для Украины лежит именно в последний плоскости, а переговоры надо рассматривать в тактическом смысле.
В Европе говорят, что мы должны придерживаться минских договоренностей? Придерживаться каких-то отдельных пунктов или всех?
– Понятие "мы" здесь употреблено достаточно некорректно. Потому что когда мы говорим, что Украина должна что-то выполнить, то нужно понимать, что сегодня представляет из себя Украина.
С одной стороны, президент может давать какие-то обещания, но если мы говорим о необходимости вносить изменения в Конституцию, то их вносит парламент, и для этого нужны 300 голосов.
Также мы должны понимать, что в Украине достаточно мощное гражданское общество, появились те же добровольческие отряды, которые по-другому видят развитие ситуации на Востоке. Возможно, мы бы и отдали какую-то определенную территорию, но в силу того, что они там есть, многие из этих договоренностей просто нереальны для выполнения.
Может ли невыполнение минских соглашений быть использовано как повод не давать Украине кредиты или безвизовый режим?
– В Украине достаточно других проблем, с которыми связан и тот же безвизовый режим с ЕС, и предоставление кредитов.
Кредитование связано со стабильностью правительства. Если нет правительства или если это правительство достаточно шаткое, то, скорее всего, этих кредитов не будет.
А что касается безвизового режима, то со стороны наших европейских партнеров появляются новые и новые требования. Даже говорят о том, что сейчас ждут референдума в Нидерландах, и после этого референдума появятся какие-то новые требования, потому что в действительности ЕС загоняет себя в ловушку с этим безвизовым режимом.
Они примерно понимают, что надо либо закрывать полностью восточную границу, делать вариант Южная – Северная Корея, делать там жесткую границу, и тогда вводить безвизовый режим. Но если оставлять открытую границу с Донецкой или Луганской непризнанными республиками, то понятно, что это огромная опасность.
Наши представители везут с собой подписи на административном соглашении о сотрудничестве между ВР и Европарламентом. Владимир Гройсман сказал, что будут реформировать ВР.
– Там в архитектурном плане что-то делать нужно, потому что здание несколько похоже на здание цирка, который есть в городе Киеве. Очевидно, что проблема в куполе, он достаточно негативно влияет.
А если без шуток, то скажу, что это напоминало. Напоминало определенные такие смотрины. Потому что и с одной стороны Юлия Тимошенко, с другой стороны Гройсман пытались понравиться европейским партнерам. Они выдавали достаточно много инициатив. И они фигурировали там как главные ньюсмейкеры, спикеры этого процесса.
Поэтому я не исключаю, что те поездки в Европарламент были связаны не столько с желанием каким-то образом реформировать законодательную ветвь власти в Украине, сколько были связаны с желанием повлиять на формирование нового правительства и, очевидно, понравиться европейским партнерам, задекларировать себя как потенциального возможного премьера.
Такие смотрины имеют периодический характер. Украинские политики периодически ездят и в США. Там в течение последних двух месяцев был и Виталий Кличко, и Юлия Тимошенко. Сейчас такой же вояж был осуществлен в Европарламент.
Хочу также отметить, что украинский парламент достаточно сложен. Но когда председатель ВР ищет ответы на вопросы за пределами самого парламента, в том числе и в Европарламенте, это не совсем правильно. Потому что ответы на самом деле находятся в стенах нашей ВР.
Надо в первую очередь разговаривать с фракциями, с руководителями фракций. Надо обращать внимание на огромное количество законопроектов, которые принимаются. На то, что депутаты, не читая, принимают очень много решений. На то, что нет сегодня скоординированности между Кабмином, президентом и ВР. Что через комитеты они должным образом не проходят. Вот в чем проблема.
А если уж такой серьезный кризис, то надо откровенно говорить, что у нас ничего не получается, мы ни на что не способны. Тогда надо идти на досрочные выборы и не делать из этого трагедию. Потому что эта трагедия может быть персональной для тех политиков, которые потеряют свои мандаты, но в целом Украина выиграет.
Кроме того, не надо переоценивать влияние и тех выборов, и тех конкретных персоналий, если они потеряются. А относительно названий улиц, то главное, чтобы не было улиц Святого Петра и Святого Арсения в результате всех этих преобразований.
К слову, ранее в интервью радиостанции Голос Столицы политолог-международник Олег Волошин проанализировал, насколько результативной была поездка в Европу украинских депутатов и спикера Верховной Рады, и на какие недостатки в работе политиков обратили внимание европарламентарии.
Ранее в эфире радиостанции Голос Столицы директор Информационно-аналитического центра "Перспектива" Павел Рудяков заявил, что судьба минских соглашений зависит от проведения выборов на Донбассе.
Ранее бывший директор департамента информационной политики МИД Олег Волошин в эфире радиостанции Голос Столицы заявил о том, что геополитическая ситуация, сложившаяся на данный момент, способствует достижению компромисса между всеми участниками кризиса на Донбассе, однако нынешним властям не выгодно содержать нелояльный регион.
