Василиса Прыткова, РИА Новости Украина
Национальный банк Украины под руководством Валерии Гонтаревой поставил несколько антирекордов за довольно короткий отрезок времени. Помимо девальвации гривны, которую регулятор фактически стимулировал своими решениями о свободном курсообразовании гривны, при Гонтаревой стали массово закрываться банки. Неплатежеспособными признавались не только объективные банкроты, но даже те учреждения, которым Нацбанк щедро предоставлял рефинансирование.
"Мелочь" — на выход
Под видом реформирования банковской системы Нацбанк устранял с рынка политических конкурентов, владельцев финучреждений, и просто "зачищал" рынок. Экономический кризис плюс "недружественное" отношение к большинству банков со стороны регулятора, привело к тотальной потере доверия к банковской системе со стороны населения. Объем депозитнов физлиц сократился в разы, а кроме этого сократилось кредитование бизнеса, и многие банки остались не у дел.
По данным Фонда гарантирования вкладов физлиц, за 2014 — 2015 годы неплатежеспособными признаны 63 банка, общая сумма выплат по вкладам оценивается в 72 миллиарда гривен, из них выплачены уже 59 млрд. При этом, если физлица имеют право на возмещение депозита, то юрлица безвозвратно теряют свои деньги в обанкротившихся банках.
К тому же, активы банков, которые доходят до продажи, в среднем стоят не больше 20% от балансовой цены.
Тем не менее, Нацбанк намерен и дальше ликвидировать украинские банки, если те не справятся с задачей быстрого пополнения своего капитала. Речь идет о требованиях Гонтаревой к так называемым "мелким" банкам, которые по объемам активов отнесены к 3 и 4 группе. Такие банки по словам главы НБУ до середины 2016 года должны увеличить капитал до 120 млн гривен "этот капитал должен быть реальным", банки также обязаны раскрыть конечных владельцев, уменьшить долю инсайдерских кредитов и не заниматься противозаконной деятельностью, заявила Гонтарева.
В третью и четвертую группу входит 92 банка, их общая доля на украинском рынке – около 10%. Но, в отличие от большинства крупных банков, в них нет иностранного капитала, и работают они преимущественно с гривной, осуществляя кредитно-депозитные операции в национальной валюте.
Кстати, требования по докапитализации НБУ может предъявлять не банкам, а только себе, т. к. именно в связи с действиями регулятора по либерализации курсообразования, гривна за год обесценилась в три раза. При этом, рефинансирование регулятора слишком щедро раздавалось банкам, которые вскоре были признаны банкротами, а вот "мелкие" банки на стабкредиты Нацбанка не могли рассчитывать как тогда, так и сейчас. Хотя решить их проблемы было бы в разы дешевле.
Но, к сожалению, свыше 120 банков — слишком много для украинского рынка. Население не верит банкам, поэтому депозитная база уменьшается, параллельно с сокращением депозитов, сокращаются и объемы кредитования как бизнеса, так и населения. То есть, рынок банковских услуг сокращается, но одновременно обостряется конкурентная борьба.
Эксперты считают, что перспектива ликвидации для небольших банков — это вид зачистки рынка от конкурентов в пользу как украинских банков, так и иностранных собственников.
Кстати, европейские структуры увеличивают присутствие в украинских банках с иностранным капиталом. По данным газеты "Вести", ЕБРР увеличил пакет акций УкрСиббанка с 15% до 40%, и это — новый приоритет для этой структуры. Кроме Укрсиббанка, пакет акций ЕБРР вместе с IFC достиг 30% в "Мегабанке". Также идет завершение сделки по увеличению доли в Райффайзен Банке Аваль до 35%.
Презумпция виновности
Помимо борьбы с небольшими банками НБУ разработал универсальную "дубинку" — перечень признаков рисковой деятельности банков, которые приняты правлением регулятора 10 ноября в виде постановления № 778 "О внесении изменений в некоторые нормативно-правовые акты Национального банка Украины".
По словам директора Департамента финансового мониторинга НБУ Игоря Березы, новизна изменений в тому, что банк обязан доказать отсутствие признаков рисковой деятельности как в своих действиях, так и в действиях клиентов. Кстати, перечень самих признаков, как, например, осуществление банком операций, которые не имеют экономической целесообразности — это шедевр казуистики. Кто и когда определит, имеют экономический смысл перевод денег со счета на счет? Банк, которому клиент поручил провести операцию или Нацбанк, который будет занят поиском признаков рисковых операций, чтобы закрыть очередной банк? Оценка экономической целесообразности настолько отдает субъективзимом, что ее применение и результаты, которые последуют, либо приведет к массовому закрытию банков, либо — к обогащению проверяющих лиц.
"Отсутствие экономической целесообразности", но в уже в операциях клиентов — это признак рисковой деятельности банка в сфере финмониторинга. Так же как и участие банка в проведении финопераций, которые дают повод считать, что их целью является выведение капиталов, легализация доходов и уход от налогообложения. Чтобы избежать подозрений НБУ в рисковой деятельности, каждому банку нужно взять на себя функции следствия и суда, а заодно — разведки, контрразведки и прочих правоохранительных органов.
Отдельный пункт рисковой деятельности — это проведение финопераций публичными лицами или связанными с такими, относительно которых у банка нет информации об источниках происхождения средств.
Президент Украинского аналитического центра Александр Охрименко отмечает, что утвержденный НБУ перечень признаков рисковой деятельности банков — абсолютно стандартный, но главное, к кому этот перечень будет применяться.
"Нацбанк очень предвзято относится к некоторым банкам. А у других нарушения просто не замечает. Это ручное управление создает простор для коррупции, но никак не помогает банковской системе", - сказал Охрименко.
По словам эксперта, описание операций, не имеющих экономического смысла, дано в законе по противодействию отмыванию денег.
"Но на сегодня есть банки, которые откровенно моют деньги, и ряд этих банков связаны с лицами, приближенными к власти. По этой причине, Нацбанк это (отмывание денег) не замечает, и в тот же момент предъявляет необоснованные претензии к банкам, которые работают более-менее нормально, обслуживают своих клиентов. Это говорит о двойных стандартах, а это ничем хорошим не заканчивается", - подчеркнул Охрименко.
В общем, после такого нормотворчества можно забыть как о презумпции невинности, когда вину должны доказать в суде, и, заодно, о банковской тайне. Какие могут быть тайны, когда банк будет отслеживать каждую операцию клиента, чтобы не получить "бан" от Нацбанка.
Этот перечень — удобен не только для разбирательства с отдельными гражданами, но и для закрытия любого банка. Конечно, при условии, если там нет европейского или американского совладельца.
