6 мая в Киеве на территории Национального музея истории Второй мировой войны прошла акция под названием "День памяти, примирение ради будущего".
Это мероприятие было посвящено семидесятилетию победы над нацизмом.
Смотрите также: Героизация ОУН-УПА и Вторая мировая. Вятрович Vs. Миллер
О том, как меняется восприятие событий тех лет, в эфире радиостанции Голос Столицы рассказали организатор акции Михаил Харечко и историк Александр Каревин.
Расскажите вкратце об этой акции, какая основная цель мероприятия?
Харечко: Основная цель мероприятия — показать молодежи и всем жителям Украины, что примирение в нашей стране возможно. Примирение повстанческого движения УПА и участников Великой Отечественной войны, и участников АТО, которые сейчас воюют на Донбассе. Не должно быть разницы между УПА и воинами Красной Армии. Сейчас у нас своя война, мы должны сейчас объединиться против этой войны и сказать: все, прошлое должно остаться за спиной, мы идем вперед. Горшки должны быть целые, не разбитые.
То есть это попытка изменить многолетнюю советско-коммунистическую идеологию? И почему именно сегодня?
Харечко: Потому что мы проводили акцию 16 апреля, посвященную 70-летию берлинской наступательной операции, где приняло участие 3600 человек. Это было масштабное мероприятие, которое доказало, что молодежи это нужно. И когда вышел указ президента о примирении 8 числа, мы подумали, а нужно ли это молодежи? Сегодняшняя акция подтвердила, что нужно, и молодежь с удовольствием идет на эти мероприятия.
По вашему мнению, все искренне прошло?
Харечко: Да. Люди подходят, благодарят и спрашивают: а когда у вас еще будет мероприятие такого масштаба, мы будем участвовать. Я пять лет занимаюсь военно-патриотическим воспитанием. Когда я начинал первый слет в 2009 году, у меня было 303 участника, и я был рад этому. И когда в 2014 году подали 32 000 заявок, я понял, что мы на правильном пути.
Насколько сегодня возможно примирение воинов советской армии и УПА?
Каревин: Конечно, сама идея примирения замечательна, нашей стране нужен мир, особенно сегодня. Но давайте посмотрим на мировой опыт, скажем, когда немцы мирились с теми народами, против которых они воевали во Второй мировой.
Но ведь немцев простили…
Каревин: Немцев простили. Но почему? Было покаяние. Немцы покаялись за поддержку Гитлера — вольную или невольную, у кого как получалось. Что мы видим сегодня? Преступления УПА не осуждены, идет реабилитация, и даже героизация. Извините, какое здесь может быть примирение без покаяния? Мне кажется, такое примирение искренним быть не может.
То есть все, что сейчас происходит, делается для картинки?
Каревин: Скорее всего, да. То есть, я конечно не исключаю каких-то индивидуальных случаев, возможно, у кого-то есть свои личные соображения. Но в целом без покаяния не может быть примирения между теми, кто сражался на разных сторонах.
Но ведь примирение возможно только через познание исторических фактов, а не мифов и фальсификаций. Какая сейчас у нас в Украине ситуация с исторической правдой?
Каревин: С правдой у нас плохо. Раньше были коммунистические агитки, а сейчас их поменяли на другие агитки. Поменяли знак, а все остальное осталось прежним. Раньше бандеровцы были исключительно плохие, сейчас они исключительно хорошие. Вот и все. А в принципе, бандеровцы воевали не только с НКВДистами, как они сегодня говорят. Они стреляли в спину солдатам Красной Армии, они не разбирали, кто там — НКВД или какой-то другой род войск. Я это знаю не из коммунистических агиток, я это знаю из трудов украинских историков уже последнего поколения, тех, кого можно отнести к «национально-свидомым». Я это знаю из воспоминаний очевидцев, причем тех воспоминаний, которые выходили даже в диаспоре еще в 80-ые годы. И там речь шла о том, что они действительно убивали мирных людей… Как после этого можно их героизировать, я просто не понимаю.
Харечко: Я буду возражать. Мне когда-то довелось прочитать архивы комитета госбезопасности. Вы знаете, когда я их читал, то волосы дыбом становились. Потому что в этих архивах было сказано, что энное количество офицерского состава, рядового состава, должно было переодеться в форму бандеровцев, участников УПА, и идти на уничтожение двух деревень, вплоть до сожжения. Как тогда это понять? Значит, эти архивы до историков не доходили?
Каревин: Действительно, такие случаи могли быть, я допускаю, что такие случаи имели место. Точно также, как имели место случаи, когда бандеровцы переодевались в форму НКВДистов и тоже совершали преступления. Действительно, это было очень жестокое противостояние, жестокая война. Это был не рыцарский турнир, там было много грязи, много подлости — такова война. Но, тем не менее, нельзя утверждать, что все преступления якобы были совершены переодетыми НКВДистами.
У нас уже стало традицией, что накануне 9 мая в СМИ возникает такой ажиотаж вокруг этого примирения. Какая роль государства, власти в этом всем?
Каревин: Я считаю, что государство должно отстаивать историческую правду о войне. К сожалению, наше государство на сегодня этой правды не отстаивает. Повторяю — к сожалению. Но это факт.
А что мешает?
Каревин: Я думаю, мешают какие-то идеологические предпочтения. Мешает какая-то сиюминутная конъюнктура.
Является ли сейчас День Победы праздником для украинцев?
Харечко: Да, является.
Каревин: Да, но только не надо забывать, что все-таки во время ВОВ у нас было общее государство с Россией, Белоруссией, другими республиками, и я не вижу в этом ничего плохого.
Харечко: Сейчас есть государство Украина, и я надеюсь, что это 8 мая войдет красной строкой в календарь, люди помирятся, люди поймут друг друга и они уже давно простили друг друга. Я думаю, что будущее у Украины есть, и ветераны это понимают.
