Роман Степняк
Новый хозяин на Резницкой как выходец из недр системы, понимал, что реформировать ее изнутри – дело хлопотное и требующее длительного времени. От него требовалось принятие быстрых и эффектных мер, которые могли бы продемонстрировать стремление хоть что-то в правоохранительной практике поменять. Пусть даже только для видимости.
Арест как высший пилотаж
Ходить далеко не надо было – достаточно было взглянуть в требовательные глаза соратников по борьбе. Очень точно эту мысль подчеркнула одна из соратниц главы государства Ирина Геращенко: "Еще в апреле я написала запрос в Генпрокуратуру о недопустимости работы Оболонского суда. Во время Революции Достоинства они паковали ребят под одну кальку написанных приговоров и сажали их всех. Это дело до сих пор не раскрыто. Я бы его раскрыла со своими тремя курсами юридического образования. Потому что есть все письма, кто дело вел, есть все доказательства и свидетели. Покажите, что эти судьи не имеют права занимать свою должность. Киевская прокуратура только сейчас начала вести допросы по этому делу. Это не нормально, когда рука руку моет. Поэтому главная претензия к Яреме, то, что он не смог взломать систему".
Другой депутат Верховной Рады и известный блогер из фракции "Народный фронт" Дмитрий Тымчук после первых арестов с подачи нового генерального прокурора выразил восхищение новым назначением: "Я никогда ранее я не признавал своих ошибок с таким удовлетворением. Представление Генпрокуратуры на арест трех судей времен Виктора Януковича, а также задержание Александра Ефремова внушают надежду на то, что у нас будет новая ГПУ и новый уровень правосудия… Арест Ефремова – это высший пилотаж. Такой сильный удар по терроризму и сепаратизму соизмерим с наступлением десятка танковых бригад. Впереди нас ждет долгое следствие и суд, однако Киев сделал первый шаг, на который долго не мог решиться. Это внушает оптимизм".
В поисках отягчающих обстоятельств
Уловив требование политического момента, Виктор Николаевич Шокин начал выводить неповоротливую структуру на "новый уровень правосудия". Преступность автоматически приобрела политическую окраску. Революционная целесообразность заменила презумпцию невиновности.
Первым показательным делом стало задержание бывшего лидера фракции Партии регионов Александра Ефремова. Сначала ему предъявили неполитическую статью в злоупотреблении служебным нарушениям при отягчающих обстоятельствах и служебном подлоге. Вопреки требованиям прокурора, Ефремова выпустили под залог в 3,6 миллиона гривен. Это крайне не понравилось карающему органу, Ефремову тут предъявили новое обвинение: теперь в финансировании терроризма и сепаратизма. На руках у следователей — видеозаписи публичных выступлений Александра Ефремова, в том числе и на согласительном совете Верховной Рады, где экс-депутат еще весной прошлого года призывал к переговорам со сторонниками ДНР и ЛНР.
Статья не предполагает замену ареста на денежный залог, однако судья Печерского суда Оксана Царевич нашла другой выход и посчитала достаточным подписку о невыезде с применением электронного браслета. "При срабатывании маячка на браслете, по его местонахождению сразу приезжают сотрудники милиции, чтобы проверить, где я нахожусь… Устройство срабатывает каждый день и его все время контролируют", — рассказал журналистам Ефремов.
Зуб за зуб
Коллизия вокруг ареста Ефремова вывела украинскую Фемиду на новый виток противостояния. С подачи Генеральной прокуратуры началось наступление на судейский корпус. 4 марта Верховная Рада дала согласие на задержание и арест трех судей Печерского районного суда – Оксаны Царевич, Сергея Вовка и Виктора Кицюка. Санкция была выдана по просьбе Генеральной прокуратуры, которая расследует против этих судей уголовные производства. Их обвиняют в вынесении заведомо неправосудных приговоров, решений и определений.
В свое время Сергей Вовк был председательствующим судьей по делу против Юрия Луценко и приговорил его к четырем годам лишения свободы. Оксана Царевич входила в коллегию судей по первому делу Луценко. Она также была следственным судьей по делу об убийстве экс-нардепа Евгения Щербаня, где было предъявлено обвинение экс-премьеру Юлии Тимошенко. Виктор Кицюк выносил решение по делу киевской учительницы Нины Москаленко, у которой отбирали землю в центре столицы во времена Виктора Януковича.
Вопрос об аресте судьи Вовка рассмотрел Голосеевский районный суд и отказал прокуратуре в ходатайстве об избрании меры пресечения, отпустив судью под личное обязательство являться к следователю. Пресс-секретарь столичной прокуратуры Алена Яхно от имени ведомства выразила возмущение поведением судьи Оксаны Мирошниченко, принявшей такое решение: "Согласитесь, это не суд, а какая-то насмешка над правосудием. Прокурор Киева Сергей Юлдашев, конечно же, как и все мы шокирован и возмущен подобным".
Дела Виктора Кицюка и Оксаны Царевич переданы на рассмотрение в Винницкий городской суд. Во время первого заседания суд так и не определился с мерой пресечения, дела подозреваемых судей отложены до 11 марта.
Читайте также — Частный бизнес: в 90-е такого не было, сейчас свои уничтожают своих
Вслед за первой тройкой опальных судей последуют новые. По словам министра юстиции Украины Павла Петренко, в числе неблагонадежных сегодня находится около 200 "людей в мантиях". Речь идет о тех судьях, которые неправильно повели себя в период Революции достоинства.
Повторение пройденного
В современном мире принято утверждать, что одной из незыблемых гарантий развития демократического общества является верховенство права, когда судебная ветвь власти является абсолютно независимой от политической воли правящих элит. История знает многочисленные примеры, когда этот принцип порицался на государственном уровне. В конечном итоге это приводило к печальным результатам.
Попытку подчинить себе судебную власть предпринимали многие режимы. Не будем углубляться в далекую историю, и вспоминать странные концепции карательного права. Не брезговал таким подходом и режим Виктора Януковича, пытаясь бороться с политическими противниками прокуроров и судей.
Стоит ли перенимать этот ничтожный опыт в стране, объявившей приоритетом своей политики создание правового европейского государства?
