Дарья Егорова, РИА Новости Украина
На днях в Днепропетровске похоронили 21-го погибшего под Иловайском бойца, имен установить не удалось. На могилах лишь таблички с порядковыми номерами. Похороненные здесь солдаты числятся без вести пропавшими. Родные и близкие еще надеются увидеть их живыми и здоровыми. И это еще полбеды. Несколько сотен бойцов до сих пор не преданы земле, и их останки и сейчас лежат, то под палящим солнцем, то под проливным дождем — там, где их застигла смерть.
Единой базы ДНК нет
"Из семи моих попавших без вести бойцов удалось найти в общем захоронении и по-человечески перезахоронить четверых. Можно сказать нам повезло. Троих не можем отыскать. Есть одна большая проблема, как среди массы изуродованных тел опознать человека без документов. В стране нет единой базы ДНК, что ускорило бы процесс. А личный номер, который есть у всех военных за рубежом, нашим бойцам в министерстве обороны никто не выдавал. С идентификацией тел большие проблемы. Морги близлежащих к зоне АТО городов переполнены трупами. Процесс идентификации и выдачи тел затягивается. И за это никто не несет никакой ответственности ", — рассказал РИА Новости Украина командир батальона "Миротворец " Андрей Тетерук.
Но главная проблема, по словам комбата, это то, что многие погибшие бойцы украинской армии до сих пор лежат в полях, и их никто не забирает.
"Знаете, это ужасно видеть, как останки человека растаскивают звери, а ты ничего не можешь сделать, тела остались на территории, контролируемой противником. Мы их просим, пустите, мы заберем своих погибших, но они наотрез отказываются. А ведь именно эти ребята числятся пропавшими без вести. Их родственники гадают: живы они или мертвы ", — отметил он.
Государственные органы этой проблемы не замечают. Ни одно из министерств и ведомств не снарядило группу по поиску останков погибших.
И снова на помощь приходят волонтеры
На сегодняшний день, единственные, кто занимается поиском и эксгумацией тел погибших в АТО, для передачи родственникам, — это волонтеры всеукраинской общественной организации "Союз "Народная Память ". За 18 дней работы в районах Саур-Могилы, Иловайска, Старобешево поисковые отряды обнаружили останки 100 человек, из которых только один — гражданский.
— Когда мы брались за ту работу, мы и представить себе не могли ее масштаб, — сказал РИА Новости Украина организатор поисковой экспедиции Ярослав Жилкин.
- А, как получилось, что именно вы взялись за эту такую нужную, но не совсем приятную работу?
— Когда было объявлено перемирие, и договорились о коридоре, выяснилось, что на территорию, контролируемую ополченцами, могут попасть только гражданские лица, волонтеры. В ходе переговоров договорились, что наша сторона может забрать тела. А мы занимаемся историей Великой Отечественной войны и хорошо знаем, и имеем дело с идентификацией погибших военнослужащих, научились находить самые мелкие детали, которые могут помочь узнать, кем он был при жизни. Когда начались боевые действия на востоке страны, мы поняли, что рано или поздно нам придется заниматься поиском погибших. И такая необходимость настала. И никаких препятствий пока нет.
- Основные бои проходили достаточно давно, но, по свидетельству очевидцев, по сей день тела погибших бойцов лежат где-то в полях и лесопосадках. Это правда?
— Не буду отрицать. Мы сталкиваемся с несколькими типами останков. Первый — это поверхностный. Где убили, там и остались лежать. Иногда находим группы по два и больше человек возле разбитой, сгоревшей техники из которой успели выскочить, но не выжили. Второй тип, это прихороненные на глубине от 30 до 40 сантиметров боевыми товарищами или же погребенные местными жителями. Третий тип самый непростой — фрагментарные. Приходится собирать то, что осталось от человека. В районе урочища Красная Поляна, обследуя БТР, обнаружили немало обуглившихся останков. Мы предполагаем, что от прямого попадания снаряда погиб весь экипаж. К сожалению, в полевых условиях определить точное количество погибших не смогли. Останки собрали в один контейнер и отправили на судмедэкспертизу.
- То есть, вам сейчас приходиться обследовать каждый бугорок и разрывать могилы?
— Да, если нет точных сведений, что в определенном месте похоронены бойцы. Об этом сообщают местные жители. Помогает в поиске то, что захоронения недавние, еще не сравнялись с землей.
- Но ведь по роду своей деятельностью, вам до этого приходилось иметь дело со скелетированными останками времен ВОВ, а сейчас вы имеет дело с погибшими недавно. Это разные вещи. Ваши поисковики уже привыкли к "запаху смерти "?
— В этом вы правы. Это две большие разницы. Но в данной ситуации, есть возможность найти больше вещей для идентификации личности неизвестного солдата. Если попадаются документы, то они в нормальном состоянии. Но без респираторов, прорезиненной одежды, обуви и перчаток, сейчас не обойтись. А работать приходиться в антисанитарных условиях.
- Много останков вам попадается без документов?
— Где-то две трети. Но мы складываем в отдельный пакет все, что находим в карманах на теле бойцов, что бы легче было опознать человека. Бывают уникальные крестики, браслеты или любой фрагмент одежды, обуви. Большая проблема в том, что нет именных жетонов. Вот сколько тел нашли, только у трех военнослужащих они были. Семьдесят лет назад у нас такая же проблема была, сотни тысяч воинов остаются не идентифицированными. Ни у кого не было личного номера, который есть во всех армиях. Как можно было сегодня, в век высоких технологий, об этом не подумать, не понимаю.
- По нашим данным ближайшие к месту проведения АТО морги уже переполнены. Куда вы сейчас привозите останки?
— На Днепровской железной дороге стоят два рефрижератора, куда свозятся тела. Когда они будут заполнены, как мне рассказали, их отправят в морг, который будет в состоянии принять их на хранение, до идентификации и выдачи родственникам.
- Какое из министерств или ведомств вам помогает в этом нелегком труде?
— Ни одно из государственных ведомств в нашей стране не отвечает за эти работы, и браться за них не торопится. А ситуация требует принятия быстрых решений, а не перекладывания проблемы на плечи волонтеров. Нам трудно, у нас нет финансирования, мы все приобретаем за свой счет и благотворительные взносы.
- Вы уже нашли останки 100 человек. Как вы думаете, работы станет меньше?
— Сложно сказать однозначно. Бои в районе Саур-Могилы, Иловайска, Старобешево велись полномасштабные. По опыту Второй мировой, когда войска то наступают, то отступают, попадают в "котлы ", много остается тел боевых товарищей, которые не смогли, не успели забрать. Площадь поиска большая, а погода ухудшается. В дождь по полям сложно ходить. Да и звери растаскивают фрагменты тел погибших. Бездомных и диких животных много бродит по окрестностям. Надо торопиться, если бы было больше добровольцев, работа бы пошла быстрее. Ведь мы за это деньги не получаем.
- Куда можно обращаться близким без вести пропавших бойцов?
— Пусть звонят нам на горячую линию: 0-800-210-135 или по телефонам: 094-927-47-61, 044-362-77-61. Если они сообщат особые приметы или детали одежды, обуви, координаты, где его видели последний раз, мы постараемся помочь в поиске и идентификации. Таким образом можно предварительно установить личность погибшего. А дальше уже дело за следствием.
Как заверил Ярослав Жилкин, его волонтеры не покинут мест боев, пока не найдут последнего погибшего украинского воина. Так как кроме них, судя по отношению правительства к этой проблеме, это сделать некому. Как сказал великий полководец Александр Суворов: "Война еще не закончена, если не похоронен последний солдат ".
