Геннадий Бордюгов, кандидат исторических наук, член Экспертного совета РИА Новости
Решение весенней сессии ПАСЕ о вине сталинского режима в массовом голоде в СССР в 30-х годах ХХ века вызвало множество разных оценок, что понятно и объяснимо. Жаль только тех комментаторов, которые воспринимают серьезные споры вокруг исторической трагедии как соревнование, в котором, к несчастью для националистов, побеждает российская дипломатия. При этом последователи бывшего президента Украины Виктора Ющенко спешат присвоить себе заслугу в том, что голод был отнесен к "преступлению сталинского режима", как будто раньше таких определений никогда не было.
И, тем не менее, сейчас прозвучало главное - европейские парламентарии отказалась признать голод на Украине в 1932-1933 годах "геноцидом украинского народа". Именно эта точка зрения на протяжении последних лет отстаивалась профессиональными историками на всех круглых столах, телемостах, заседаниях экспертных советов. Именно об этой позиции неконъюнктурных историков высказалась, наконец, и Ассамблея, призвав все государства Совета Европы впредь воздержаться от попыток оказывать политическое влияние на историков и не предвосхищать результаты исследования по этой теме.
Апрельское решение ПАСЕ сделало очевидной всю тщетность усилий Ющенко использовать «голодомор» как внутри- и внешнеполитический инструмент своей власти и как идеологический символ для сплочения нации. Ему не удалось придать Украине статус жертвы и «приватизировать» трагедию для выстраивания украинского национального самосознания. Отрицание всего советского, русского в прошлом оказалось весьма шаткой подпоркой для этого. Вот и международные организации, вопреки страстному желанию Ющенко и окружающих его националистических историков, не пожелали придавать общей беде этническую окраску и использовать этноцентризм в интерпретации исторических событий. Данный факт является прекрасным примером того, что может случиться с политическим лидером, когда он грубо разыгрывает антироссийские карты в историческом пространстве.
Зато укрепились позиции профессиональных историков, от которых прежде отмахивались. Они документально обосновали, что аграрный кризис и голод являлись результатом политики бешенных темпов индустриализации, коллективизации, осуществляемой сталинским режимом за счет ограбления деревни, безжалостной эксплуатации крестьянства. Насилие стало способом преодоления хлебозаготовительного кризиса 1932 г. За это несут ответственность центральное и региональное руководство тех лет и лично Сталин. Ситуацию можно было смягчить, не отказываясь от международной помощи, не пресекая стихийную миграцию крестьян, не запирая их в голодающих районах. Голодомор невозможно рассматривать как акцию, организованную исключительно с целью «уморения» и уничтожения миллионов украинцев, она была связана в первую очередь с массовой гибелью людей на территории Советского Союза в результате голода. Известно, что в унитарной стране республики являлись абсолютно несамостоятельными, управлялись из Центра. Ни о каком выходе из состава СССР не могло быть и речи. От голода пострадали все народы, национальная принадлежность не имела никакого значения. Однако в эпицентре трагедии оказались зерновые районы и проживающие там граждане.
Решение ПАСЕ содержит в себе большой заряд для дальнейших действий, прежде всего, на Украине. Как мне кажется, был бы оправданным пересмотр закона, определяющий «голодомор» геноцидом украинского народа. Это позволит начать расчистку других завалов, созданных Ющенко, большим ученым от истории. Речь идет о попытке увековечить Украинскую повстанческую армию (УПА) и ее лидеров, об объявлении Шухевича и Бандеры героями Украины.
Все чаще можно услышать от украинских историков, что при написании школьных учебников по истории нельзя придерживаться принципа героизации своих и унижения чужих. В этом русле и надо рассматривать положительное отношение ПАСЕ к решению украинских властей создать национальный день памяти жертв голодомора на Украине, призыв к властям других стран, которые также пострадали, сделать то же самое в отношении своих собственных жертв. Кроме того, Ассамблея призвала договориться о совместной деятельности стран, направленной на увековечивание памяти о жертвах голодомора, независимо от их национальности.
История с голодомором показывает, что никакими указами невозможно создать «правильную историю», а тем более защищать ее преследованием неконъюнктурных историков. Какие бы ни были режимы власти на постсоветском пространстве, они, как показывают последние двадцать лет, неизбежно обнаруживают тенденцию к созданию своей собственной исторической мифологии. Очень часто она не сплачивает, а разъединяет народы. Но профессиональная история не может и не должна принимать оценки от политиков.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
