Александр Стризое, профессор Волгоградского университета
Сейчас, когда европейцы озабочены летним отдыхом, разговоры о поставках энергоносителей могут увлечь лишь политиков и экспертов. Однако именно сейчас формируются многие из политических интриг, которые осенью вместе с приближающимися холодами овладеют вниманием широкой общественности. Одна из них - новый украино-туркменский проект поставок газа в Европу - уже вызвала самые противоречивые комментарии.
Новый премьер-министр Украины Юлия Тимошенко, еще в январе 2008 года предложившая Европейскому Союзу строительство газопровода из Туркменистана через Азербайджан, Грузию и Крым в направлении ведущих европейских столиц, получила на днях поддержку в заявлениях и действиях президента Туркмении. И в Киеве, и в Ашхабаде вдруг в один и тот же момент взволнованно заговорили о своем праве на диверсификацию поставок газа. Идея проекта «Белый поток» (White Stream), которую украинская «железная леди» вынашивала с 2005 года, кажется, обрела новое дыхание.
Украинский премьер предлагает европейским налогоплательщикам потратить не менее 10-15 млрд. долларов своих налоговых отчислений на реализацию проекта, призванного дать, согласно украинским обещаниям, «свободный от политического давления газ». Нетрудно догадаться, что в Киеве имеют в виду российское давление. Однако стоит ли европейцам нести дополнительные расходы? Если да, то есть ли другие, менее затратные варианты? И может ли проект Ю. Тимошенко гарантировать стабильное снабжение европейских потребителей?
Действительно, современные национальные экономики нуждаются в диверсификации связей: односторонние зависимости в эпоху глобализации снижают устойчивость перед кризисами, влекут за собой отставание в темпах роста. Если говорить о диверсификации снабжения Европы энергоносителями, то она обеспечивается не в последнюю очередь благодаря геополитическим факторам. Государства Восточной Европы, Финляндия и Турция, образовав своеобразную «буферную зону» между производителями и основными европейскими потребителями энергоносителей, оказались включены в разные нефте- и газотранспортные проекты. Поскольку в силу политических причин устойчивость поставок по старым маршрутам (через Украину и Белоруссию) была поставлена под вопрос, появились новые маршруты: через Финляндию по дну Балтийского моря («Северный поток»), а также через Болгарию по дну Черного моря («Южный поток»). Интенсивно работает в этом направлении и Турция, предлагая использовать проект «Nabucco», а также маршруты через Джейхан и Эрзрум, идущие по ее территории.
Так что прежде чем тратить миллиарды долларов на новый проект, к чему призывает премьер Тимошенко, Брюсселю стоит учесть, что, во-первых, спектр выбора для европейских потребителей достаточно широк. А, во-вторых, сохраняются возможности использования старых маршрутов. Стоит только европейским чиновникам воспользоваться удобным случаем и напомнить украинским властям о цивилизованных правилах поведения в международной торговле, не допускающих нанесения ущерба третьим лицам в случае возникновения частных двусторонних разногласий. В этой связи властям Украины не скрывают своего стремления интегрироваться в Евросоюз, и для них открывается прекрасная возможность укрепить свои шансы, убедив европейцев, что их энергетические отношения с Россией носят устойчивый и предсказуемый характер. Что касается Белоруссии, то она также не заинтересована в возникновении проблем в экономических отношениях со своими европейскими партнерами.
Обратимся теперь к вопросу о возможных затратах по реализации проекта «Белый поток» и некоторых рисках, связанных с ними. Во-первых, данный проект предусматривает строительство двух значительных по протяженности морских участков: из Туркмении до Азербайджана через весь Каспий и от побережья Грузии к крымскому побережью Украины через Черное море, что значительно дороже сухопутной прокладки. Во-вторых, сохраняющаяся угроза локальных вооруженных конфликтов на Кавказе, и, прежде всего, сохраняющаяся неурегулированность грузино-абхазских отношений, а также нестабильность ситуации в Крыму многократно увеличивают риски, а значит и суммы страхования проекта.
В-третьих, проект предусматривает использование построенной еще в советское время газопроводной инфраструктуры Украины, не рассчитанной на трансконтинентальный транзит газа и уже поэтому (прежние десятилетия эксплуатации не в счет) требующей реконструкции в соответствии с современными стандартами. С призрачностью надежд украинских прожектеров бесплатно попользоваться еще одним готовым участком газопровода связана четвертая трудность. Авторы проекта фактически предлагают врезаться в азербайджано-турецкий трубопровод и выкачивать из него газ в новом, черноморском направлении. (Во всяком случае, сторонники «Белого потока» ни словом не обмолвились о строительстве новой закавказской газовой ветки.) Очевидно, что это прямо нарушает турецкие интересы и планы поставок энергоносителей в Европу. По мнению некоторых экспертов за спиной Юлии Тимошенко стоят США с их желанием, как всегда, чужими руками обуздать не в меру активного турецкого партнера. Уже в силу отмеченных нами обстоятельств, газ, пришедший в Европу таким путем, вряд ли будет свободен от политического давления...
Наконец, трасса газопровода не сможет миновать территориальные воды России, что ставит под вопрос принципиальную осуществимость проекта, антироссийскую направленность которого не скрывают украинские чиновники. Впрочем, не скрывают они и своего желания любыми антироссийскими акциями угодить американцам и тем самым укрепить в Вашингтоне поддержку желания Киева как можно скорее интегрироваться в натовские структуры. Таким образом, реализация проекта «Белый поток» продиктована не столько экономическими выгодами - они, по меньшей мере, сомнительны - сколько совпадением нескольких политических интересов. Прежде всего, это интересы США и новой украинской власти. Однако нынешняя реанимация Юлией Тимошенко проекта 2005 года была бы невозможна без интересов еще одного его участника - президента Туркменистана Г. Бердымухаммедова. Именно это и порождает серьезные сомнения в политических гарантиях его экономической надежности, стабильности его функционирования.
Нынешнее возрождение проекта полностью согласуется со стратегией США, которая в последние годы реализуется по отношению к их натовским партнерам. Как представляется, она состоит в том, чтобы ограничить возможность ведения ими самостоятельной политической игры, направив их активность в приемлемое для американцев русло. Помимо сдерживания Турции, исторически претендующей на влияние в Закавказье и Средней Азии и в последние годы не скрывающей своей экспансии в этих регионах, и стратегии оттеснения России на северо-восток, провозглашенной еще в 70-е годы З. Бжезинским, США не упускают возможности спровоцировать европейцев на финансирование проекта, дающего им шансы надолго увязнуть в трясине кавказских проблем. Именно это и может стать в будущем решающим аргументом, оправдывающим расширение американского (а возможно, и натовского) военного присутствия на Среднем Востоке и в Средней Азии, в районах непосредственной близости к Ирану и Китаю.
Что же касается премьера Украины Тимошенко, то для нее «Белый поток» - великолепный шанс для европейского дебюта и политического самоутверждения. Это своеобразный пиаровский проект, призванный продемонстрировать масштабность геополитического мышления «оранжевых», что особенно важно на фоне усиливающихся в Киеве приступов примитивного «хуторского» национализма (вроде требований украинизации кинопроката, борьбы с шутками российских юмористов или предложения законодательно карать за оскорбление национальных чувств и унижение достоинства украинской нации).
С другой стороны, «Белый поток» должен обозначить самостоятельное русло независимой украинской внешней политики. Объективная реальность сегодняшнего дня, когда даже, по мнению советника Ю. Тимошенко по вопросам энергетики А. Гудымы, Украина зависит в среднем на 71% от поставок российских энергоносителей, серьезно ограничивает возможности Киева выступать равным партнером в международных геополитических играх. Но чем суровее реальность, тем радужнее фантазии нынешней украинской элиты. Не так давно, говоря о перспективах украино-российского энергетического сотрудничества, один из руководителей топливно-энергетического комитета Верховной Рады Украины А. Матвейчук подчеркивал: «А что касается России, то тут надо привыкнуть к мысли, что нет постоянных друзей и врагов, а есть постоянные интересы...». Беда только в том, что украинский парламентарий забыл: чтобы быть «украинским Пальмерстоном» и вещать о постоянстве украинских интересов следует иметь за собой хотя бы нормально функционирующую экономику и отсутствие проблем в обеспечении территориальной целостности.
Увы, нынешняя Украина этим похвастаться не может. По данным Международного института развития менеджмента в рейтинге конкурентоспособности экономик за прошедший год из 55 участников Украина переместилась с 46 места на 54, оставив позади себя лишь Венесуэлу. Особенно впечатляющим является падение по показателю международных инвестиций: с 11 на 48 место. В свете этого понятна активность Юлии Тимошенко, стремящейся во что бы то ни стало заполучить европейские вложения в любые украинские проекты. Излишне говорить о нерешенности проблемы Крыма и противостоянии Запада и Востока Украины...
Нечто похожее происходит сейчас и в Туркмении, договоренностью с руководством которой премьер Тимошенко подкрепляла в Европе свои обещания. Нынешний глава Туркменского государства Г. Бердымухаммедов - в прошлом придворный врач Туркменбаши - также взялся исцелять свое отечество от бед авторитаризма и изоляции при помощи диверсификации внешнеэкономических связей. Для начала он дистанцировался от своего давнего партнера российского Газпрома, не приняв в Ашхабаде его главу А. Миллера, и породив тем самым волну сомнений и догадок в Москве. В то же время, туркменский президент обсудил с помощником госсекретаря США Р. Баучером проблемы поставок газа на Запад и одновременно вел переговоры с представителями Индии и Пакистана о поставках газа на Восток и проекте трансафганского газопровода.
Желая самоутвердиться в пространстве, где действуют несколько центров силы, Г. Бердымухаммедов решил, кажется, обменять свои старые приятные воспоминания от сотрудничества с Россией на новые впечатления от внезапно открывшихся соблазнов, как Западе, так и на Востоке. Все дело в том, что туркменский президент никак не может определиться с партнерами. А если вдруг он, как и украинские политики, тоже вспомнит афоризм Пальмерстона? Запасы газа в Туркмении, в отличие от украинских макроэкономических показателей, дают для этого гораздо больше оснований. Что будет с ожиданиями европейцев, если завтра Ашхабад предпочтет транзит не через Киев в Брюссель, а через Кабул в Пакистан или через Астану в Пекин?
Действительно, выбор между перспективами вестернизации собственной страны и созданием принципиально новой организации рынка энергоносителей на Среднем Востоке может дезориентировать любого политика. Если рассуждать прагматично, то сотрудничество с Газпромом давало Ашхабаду стабильные денежные поступления и возможность военно-политического патроната России. Последнее немаловажно для Туркмении, не имеющей своей армии, но имеющей по соседству хронически нестабильный Афганистан и демонстрирующий амбиции и конфликтующий с американцами Иран.
Здесь, как в русской поговорке, старый друг - лучше новых двух. Во-первых, нет никакой гарантии, что сближение с США и перспектива «вестернизации» не обернется для Ашхабада «цветной революцией». Во-вторых, в условиях, когда НАТО увяз в Афганистане, а отношения между Пакистаном, Индией и Китаем далеки от идиллии, построение стабильно функционирующего восточного рынка энергоносителей весьма проблематично.
Можно ли с учетом всего этого доверяться киевским мечтателям? Разумеется, транзит энергоносителей в Европу связан с решением ряда проблем. Многое зависит от активности российской стороны, от реалистичности, гибкости, прозрачности ее позиции. Однако практика международных экономических отношений убеждает в том, что сугубо экономические вопросы, к которым относятся, например, проблемы цен или тарифов за услуги транзита и т. п., решаются гораздо легче и быстрее, чем нейтрализуется действие личных амбиций лидеров и политических факторов, нарушающих экономическую стабильность.
Делая справедливую ставку на диверсификацию поставок энергоносителей, В Брюсселе, Берлине и Париже не должны забывать, что среди политиков постсоветского пространства есть достаточно много желающих самоутвердиться, эксплуатируя как демократические ценности и гуманистические идеалы, так и предубеждения и предрассудки европейцев. С другой стороны, есть силы, заинтересованные в том, чтобы взвалить на структуры объединенной Европы груз своих проблем, воспользоваться в собственных эгоистических целях коллективными ресурсами европейских государств, призванными служить общему благу. В умении учесть все это, наверное, и заключаются европейская рациональность и здравый смысл.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
